Форум » История ВС и Страны.. » "Горячие" точки,участие ВС СССР и РФ в боевых операциях..(часть 1) » Ответить
"Горячие" точки,участие ВС СССР и РФ в боевых операциях..(часть 1)
Admin: Вспомним Афган,Чеченскую респ.,Нагорный Карабах,Преднестровье и Сербию(Югославию) и многие другие.... http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=En9_l8079ik
sergei:
sergei: Радио Голос России Полковник Золтан Дани командовал 3-й батареей 250-й бригады ПВО, защищавшей Белград. 27 марта 1999 года, благодаря российскому оружию и доблести своих подчиненных, он сбил считавшийся неуязвимым F-117. Своими воспоминаниями Дани поделился с "Голосом России" Операция НАТО против Югославии стала историей. Но, несмотря на то, что военный потенциал стран НАТО, участвовавших в операции с двусмысленным названием "Милосердный ангел", был несоизмерим с югославским, местным военным удалось неприятно удивить агрессора. Полковник Золтан Дани сбил самолет-невидимку, изготовленный по технологии "стелс". Фотолента: "Милосердный ангел" - детоубийца В 2004 году полковник Дани вышел в отставку, занялся своей пекарней и развитием сельского туризма. В интервью "Голосу России" он рассказал о событиях 27 марта 1999 года. - Забыла ли Сербия, что ее бомбили" - Около 18 часов нам было дано распоряжение включать систему, мы проверили исправность станции по наведению ракет, радара и доложили в оперативный центр, что третья дивизия находится в состоянии боеготовности. После 20.00 начался авианалет НАТО, мы включили радиолокатор и вскоре заметили приближающуюся цель. Запросили разрешение оперативного центра действовать против этого самолета. В 20.41 получили разрешение. В 20.42 цель была сбита – нам потребовалось 18 секунд. - Как удалось обнаружить самолет-невидимку? - Мы использовали российский радар П18 с метровым диапазоном частот. Для такого длинноволнового радара форма самолета не является препятствием для его обнаружения. Так что у нас была четкая картинка на экране. Мы провели соответствующие расчеты, после чего стали ждать, когда самолёт подлетит как можно ближе – тогда у него меньше шансов выпустить противорадарную ракету. За 15 километров мы включили радар. Операторы наведения видели его на своих экранах. Я тотчас же отдал приказ выпускать ракету, так как самолет уже был внутри зоны уничтожения. И тогда ракета сделала свое дело. - Кто обрек Югославию на большую кровь? - Практика гуманитарной интервенции В России есть и более совершенные системы, но лучших ракетных систем и радаров у нас не было тогда, нет и сейчас. Принцип работы этой ПВО был по тем временам достаточно современным. Я считаю, что неважно, какого цвета кошка, главное, чтобы она ловила мышей. У нас это была практически единственная ракетная система, которая могла что-то сделать. - Наверняка вы сбили "Стелс" благодаря не только системе ПВО, но и вашему умению. - Самое главное, что вся команда была прекрасно подготовлена. Это была команда, которая могла в любой момент выполнить задание, и ей не надо было тратить время на размышления, потому что натренированность доходила до автоматизма. - Правда ли, что вы впоследствии познакомились с пилотом сбитого вами самолета F-117? - Да. Могу вкратце сообщить, что сейчас идет работа над проектом "Вторая встреча". Это будет документальный фильм. Лента будет готова к концу года, и пока я не могу рассказать о деталях. Мы долго договаривались об этой встрече, почти четыре года. Могу только сказать, что она прошла в непосредственной, позитивной атмосфере. Мы контактировали тогда, общаемся и сейчас. Наш проект – это послание мира, и своим фильмом мы хотим сказать, насколько важен мир во всем мире, и что нет ничего важнее семьи.
sergei: Операция по взятию каравана Март 28, 2012 @ Армия, Афганистан, СССР В постсоветской России, случайно или нет, было принято порицать армию — мол, она гибнет, все разворовывается. Действительно, в творящемся в 90-ые бардаке и хаосе многие подверглись искушению прибрать к рукам «все, что плохо лежит». И здесь злую шутку сыграло такое распространенное явление, как обобщение. Из-за корыстного меньшинства, которое иначе как предателями Родины и не назовешь, осуждению подвергалась вся армия в целом, включая честно выполнявших свой долг людей. Последней военной кампанией СССР стала Афганская война 1979-1989 годов. Афганистан всегда считался сердцем Азии, поэтому взять над ним контроль было приоритетной задачей держав, претендующих на лавры мирового лидера. Поэтому Англия, Российская Империя — СССР и США вели беспрестанную борьбу за этот регион. Благодаря «умелому руководству» высшего партийного руководства страны, а также не без помощи заморских спонсоров моджахедов, Совесткая Армия покинула Афганистан в 1989 году, так как к тому времени уже более 70% территории страны находилось под властью моджахедов и их союзников. Руководящий выводом войск генерал-полковник Громов сказал по этому поводу следующее: «Я глубоко убежден: не существует оснований для утверждения о том, что 40-я армия потерпела поражение, равно как и о том, что мы одержали военную победу в Афганистане. Советские войска в конце 1979 года беспрепятственно вошли в страну, выполнили — в отличие от американцев во Вьетнаме — свои задачи и организованно вернулись на Родину. Если в качестве основного противника Ограниченного контингента рассматривать вооруженные отряды оппозиции, то различие между нами заключается в том, что 40-я армия делала то, что считала нужным, а душманы — лишь то, что могли.» Как и подобает, с приходом «гласности» в адрес нашей армии полились потоки грязи. В том числе за участие в Афганской войне. Сегодня, когда мы видим, насколько изменились вооруженные войска нашей страны, и какие у них перспективы, считаю важным обратиться к интересным, но мало кому известным историям минувших лет. Вашему вниманию предлагаются воспоминания сержанта Александра Владимировича Еремеева 40-ой армии: Летом 1983 года начались опера-ции по захватам караванов, которые везли большое количество оружия и боеприпасов для «душманов» из Пакистана. И вот, в очередной раз, по данным разведки царандоя (милиции), при-шла информация о прохождении большого каравана через населен-ный пункт Суруби. Был дан приказ доставить десантников до места назначения так, чтобы никто этого не видел, не слышал и не знал. Две машины ГАЗ-66 и мой ЗИЛ-131 были битком заполнены ребятами с оружием и боеприпасами, шторки наглухо закрыли. К вечеру нужно было довезти ребят до сопки, а оттуда они поднимутся в горы для засады. В целях конспирации во время проезда вдоль реки офицеры, ехавшие с нами в кабинах, распорядились остановиться. Мы, води-тели и офицеры, вышли из машин и направились к реке. Начали бросать гранаты, глушить рыбу, громко разговаривать, смеяться, то есть делать вид, что мы не на боевом задании, а просто переезжа-ем в другое расположение и остановились расслабиться. Заведомо мы знали, что «душманы» за нами следят, но в бой не ввяжутся, чтобы не выдать себя, ведь перед проходом каравана им не нужен лишний шум. К вечеру подъехали к очень крутой горе. Сначала поехал ГАЗ-66. Он с трудом поднялся. А потом настал и мой черед. Моя машина была и тяжелее, и ребят в кунге было больше. Поднявшись до сере-дины, я понял, что машина не тянет, создалась критическая ситуация. Мы могли покатиться вниз. Но тут мне помогло одно обстоятельство. Когда я принимал машину у отслужившего службу Сайда, он мне как-то вскользь сказал: «Вот здесь находится тумблер, который включает быстро передний мост, может тебе когда-нибудь при случае пригодиться». Вот и настал этот случай, мысль сработала мгновенной Я включил этот тумблер, и машина с новой силой потащила нас наверх. Подъем был взят. По прибытии ребятам выходить было нельзя, еще 2 часа ждали наступления полной темноты. В кунге была жара от раскаленного солнца, без света и воздуха сидели ребята, ели сухой паек, а мочилиш в котелок. Таковы суровые часы этого дня. По разрешении выхода потные, изможденные десантники молча, бесшумно выходили. И машины и цепочкой уходили в горы вместе с двумя офицерами. Всю ночь ребята просидели в засаде, а каравана так и не бьивд. оказалось, разведка царандоя была ложной. Злые, уставшие ребята вернулись под утро на сопку. Ту сопку охраняли наши ребята. Они встретили десантников, накормили, напоили и разместили в блинда-жах выспаться. На следующий день по данным уже нашей разведки сообщилш что будет этой ночью большой караван, но совершенно в другой стороне. И вновь дан приказ доставить группу к горному перевалу чтобы они смогли уйти наперехват. Эта дорога оказалась намного сложнее. Приказали фары не включать, лампы на стоп-сигналах выкрутить, в кабине освещение панели приборов отключить, не курить. Чтобы ни малейшего огонька. Чтобы «духи» ни в коем слу-чае не обнаружили нас. И вот в такой кромешной тьме, безлунной ночью мы двигались по горному перевалу. Впереди шел ГАЗ, я за ним. В таких условиях, в такой темноте я еще никогда не ездил. С трудом всматриваясь вперед, видел лишь темную тень впереди идущей в двух метрах ма-шины. Такое напряжение выдержать было очень сложно. Пот течет по лицу, а за плечами двадцать молодых ребят. Их жизнь в моих руках, и это накладывало особенное волнение и особенную ответст-венность. Офицер, ехавший со мной, вцепился в ручку, лбом уперся в стекло, матерился, что ни черта не видно, и скрежетал зубами. Очень переживал. Таким образом, мы передвигались приблизительно пал- тора часа. Глаза страшно устали, потом в какой-то момент я почувст-вовал приближение темного пятна, резко нажал на тормоза и в доли секунды предотвратил столкновение. Думал, что это скала, а это остановился наш ГАЗ-66. Десантники бесшумно покинули машины и друг за другом ушли в горы, а нам сказали возвращаться обратно. И снова такое же напряжение, ручьи пота, волнение и нервы, но легче лишь тем, что без ребят. По приезде в расположение была страшнейшая усталость, ноги и руки от напряжения гудели. Голова тяжелая, глаза красные, налитые кровью. Наконец я мог расслабиться и уснул «без задних ног». На следующий день пришла хорошая весть: караван захвачен. Он оказался очень большим, и благодаря слаженным действиям операция прошла без потерь. Десантники проявили выдержку, внезапность и смелость. Выдержав строгую конспирацию, «душманы» не запо-дозрили ничего и тем самым попались в ловушку. Ведь если бы ка-кой-то недочет, караван пошел бы другой тропой, и мы потерпели бы неудачу. Оказавшись захваченными, они потеряли много оружия, денег, боеприпасов. Мы же, захватив их, предотвратили потери нашей боевой техники и живой силы. Для нас каждый взятый караван — большая победа. За эту успешную операцию нам, водителям, командование объ-явило благодарность, а многие десантники были награждены орде-нами и медалями. Александр Владимирович Еремеев, сержант. 1982-1984 гг. Летний вечер над землей Опустился мягко. Солнце спряталось во тьму, где-то за Салангом. Ветер стонет между гор на высокой ноте. В это время снова в путь Нашей разведроте. Мы пойдем в кромешной тьме, Среди гор усталых, Не увидишь сигарет огонечков алых, Не услышишь в тишине Поступи пехоты; Для кого-то ночь покой, а для нас — работа. Павел Шеховцов Материал подобран из книги, которую я рекомендую прочитать всем неравнодушным к этой тематике людям: Афганистан. Боль моя… Воспоминания. Посвящения. Фотодокументы: Сост. В.Ф. Остапчук — СПб.: ООО «Издательско-полиграфическая компания «КОСТА», 2009. — 276 с., ил. ISBN 978-5-91258-118-2 Скажите, уважаемые читатели, считаете ли вы такие выкладки интересными? И было ли бы вам интересным периодически знакомиться с подобной информацией?
sergei: Игорь Родобольский - немного о тех, кто достоин благодарности Вчера, 07:59 | Роль авиации, особенно вертолетной, в ведении боевых действий в горных условиях сложно переоценить. Небольшие и маневренные машины, оснащенные внушительным вооружением, ласково именуемые в армейской среде «крокодилы» и «шмели», не раз спасали жизнь русским солдатам. В рядах российской армии число специалистов, имеющих не только официальный допуск на полеты в горах, но и опыт маневрирования при обстреле совсем неиного. Риск же вертолетчиков крайне велик. Моджахеды в период чеченской войны платили огромные деньги за каждый уничтоженный российский вертолет, поэтому на транспортную авиацию велась настоящая охота. Боевики не упускали возможности атаковать машины, в то время как отвечать огнем противнику не всегда возможно. На борту зачастую находятся раненые, требующие срочной госпитализации, а метеоусловия в горах бывают самыми непредсказуемыми. Передать всю сложность работы вертолетных эскадрилий можно лишь после совместного путешествия на борту на высоты, в условия кислородной недостаточности. Настоящая статья посвящена герою России подполковнику Игорю Олеговичу Родобольскому – отважному командиру вертолетной эскадрильи, относящейся к отдельному Севастопольскому вертолетному полку в Северо-Кавказском военном округе. Об этом человеке сняты короткометражные фильмы, повествующие об операции по эвакуации зажатых в плотное кольцо боевиков, спецназовцев, написано немало статей и публикаций. Однако было в жизни Игоря Олеговича и много других событий и поступков, которые также смело можно именовать подвигами. Родобольский родился в белорусском Гродно 18 марта 1960 года. О детстве и юности героя информации не много, известно лишь, что окончил он среднюю школу в Новополоцке и Витебский аэроклуб. Военным Игорь Олегович стал, как только достиг совершеннолетия, а в 1982 году уже получил диплом о высшего военного авиационного училища в Сызрани. После окончания учебного заведения, судьба забросила молодого летчика в Венгрию, где он служил в составе вертолетных авиационных войск Южной группировки. Вскоре штурман был допущен к самостоятельным полетам в качестве командира экипажа МИ-8. С 1986 года Родобольский участвовал в Афганской войне. В сложных условиях горной местности он совершил свыше двухсот вылетов, за что был награжден тремя орденами. Говорить о мужестве и отваге можно долго, каждого солдата побывавшего в пасти страшного всепоглощающего зверя под именем война, можно считать героем. Однако среди них есть люди, которые не просто исполняли свой долг, но и понимали его значение. К таким русским воинам относится и Игорь Олегович. Афганистан не сломил молодого офицера и Родобольский продолжил военную службу. Он участвовал в первой чеченской войне, столкнувшись со всеми «прелестями» организации и командования, но отказываться от служению Родине не стал. С 1999 года его назначают сначала заместителем, а затем и командиром вертолетной эскадрильи. Он участвовал и во второй чеченской, налетав в общем 4800 часов и совершив свыше 1600 вылетов, каждый из которых был связан со смертельным риском. Операцию близ поселка Центорой от 31 мая 2001 года поручено было провести Игорю Олеговичу посредством трех вертолетов Ми-8. Родобольский отправился для эвакуации армейского спецназа, попавшего в засаду боевиков. В боевых частях хорошо знают, насколько редко выживают группы, попавшие в засаду в горных условиях. Применение артиллерии в такой местности крайне сложно, а при плотном контакте с противником невозможно. Точность стрельбы недостаточна, и уничтожены могут быть не только силы неприятеля, но и собственные отряды. В срочном порядке подтянуть силы к осажденным тоже не представляется возможным, поскольку горы представляют собой труднопроходимые участки, иногда сплошь заросшие кустарником. Особенно тяжело подкреплению дается подъем, поскольку на адаптацию к высоте времени отводится совсем немного, что трудно изматывает для подготовленных людей. Засада в горах опасна также тем, что спецгруппы не имеют бронетехники, за которой можно было бы укрыться от огня противника, а также обладают весьма ограниченными боеприпасами и продовольствием. Мобильность отряда, как правило, зависит от веса снаряжения, поэтому для осуществления операции группы берут лишь самое необходимое. Вертолетная авиация, по сути, является единственным средством срочной эвакуации и поддержки отрядов, вступивших в неравный бой с противником. Единственная надежда на спасение армейского спецназа, уже длительное время противостоящего осатаневшим фанатикам в горах – это подчиненные ему Ми-8. Прибыв на место, вертолетчики выяснили, что приземлиться не удастся, поэтому решили эвакуировать солдат, зависнув в воздухе. Однако боевики открыли ожесточенный огонь по машинам, грозящий уничтожить не только экипаж, но и сами вертолеты. Решение Родобольского было мгновенным. Он отвлек внимание моджахедов, маневрируя и обстреливая их с высоты. Даже искусство пилотов не могли спасти Ми-8 от пулеметного огня, буквально изрешетившего корпус вертолета. Игорь Олегович и экипаж вели неравный бой вплоть до поступления приказа к отходу. К тому времени на борт двух других вертолетов была погружена лишь половина спецназовцев, остальные прикрывали погрузку. Топливный бак вертолета Родобольского оказался простреленным и керосин из него заливал салон, машина могла в любой момент взорваться, либо попросту рухнуть. Однако Игорь Олегович попытался сделать еще один вираж над боевиками. Решительный голос из рации приказал отходить. Каково было оставить на верную гибель братьев по оружию, могут рассказать лишь члены экипажа отважной эскадрильи. Приказ есть приказ, отход обеспечил жизнь тем, кто успел погрузиться на спасительный борт, остальные либо погибли, либо попали в плен. Надо сказать, что чеченский плен намного страшнее смерти. Озверевшие участники газавата жестоко пытают русских солдат. Способы причинения страданий своим жертвам превосходят пытки в фашистских концлагерях. Многие предпочитают пасть в бою, нежели добровольно сдаваться на милость победителя. Два вертолета со спасенными на борту не смогли добраться до базы и вынуждены были сесть в нескольких километрах от места боя. Ми-8 под управлением Родобольского вернулся на базу самостоятельно, хотя имел свыше 30 пробоин. Уже 31 декабря 2001 года командир Ми-8 лично эвакуировал раненых в полной темноте на расстоянии 400 метров от лагеря боевиков. Шум мотора привлек внимание противника и по машине был открыт огонь. Родобольский, несмотря на многочисленные повреждения, не остановил действия по спасению. 11 января 2002 года Игорь Олегович вновь оказывается в сложной ситуации в районе Шаро-Аргуна. Родобольский руководил тремя вертолетами в операции по уничтожению базы боевиков. Разведданные о лагере содержали информацию о наличии переносного зенитного комплекса «Игла», способного уничтожить не только вертолет, но и крупный объект авиации. Для получения точных координат лагеря моджахедов отважный командир вызывает на себя огонь. Дело в том, что установить точное местонахождение базы неприятеля в горах крайне сложно из-за густой растительности, скрывающей расположение. Конкретные координаты могут быть переданы лишь после контакта с противником, что является крайне рискованным предприятием. После нанесения точечного огня в бой вступил десант, который столкнулся с ожесточенным сопротивлением сохранившегося у боевиков пулемета. Многие из солдат оказались ранены, и Родобольский принял решение принять их на борт. Так как площадки для посадки вертолета не было, Игорь Олегович «прислоняет» машину на два колеса для погрузки пострадавших в бою. Ми-8 получает серьезные повреждения, в числе которых поломка двух лопастей винта и повреждение панели управления, но искусный летчик сохраняет контроль и выводит машину из под огня. В бою Родобольский получил ранение в руку, но стойко продолжал выполнять боевую задачу. В 2002 году подполковник участвует в операции на территории Ингушетии, по ликвидации большой группы террористов, укрывшихся в селе Галашки. Его машина вновь получила около 20 пробоин, но осталась в строю и продолжала вести бой. В число заслуг Родобольского вошли также мероприятия по транспортировке мирного населения, проводившиеся, в том числе, и в труднодоступных районах, в условиях практически нулевой видимости. Кроме того, свой опыт Игорь Олегович передавал молодым пилотам в период между боевыми и гражданскими вылетами. Он был автором оригинальных и неожиданных способов применения вертолетной авиации в боевых действиях, тактических приемов и методов борьбы с противником. Признанный герой среди армейских товарищей, получил свою заслуженную награду лишь после третьего представления в сентябре 2003 года. Золотая звезда и звание героя все же были присвоены Родобольскому. Сегодня подполковник продолжает службу в должности начальника отдела управления авиации в городе Екатеринбурге. Среди его наград также присутствуют ордена «Красной Звезды», «Мужества», «За военные заслуги» и прочие. Сведений о семье Родобольского практически нет - по-видимому, Герой России не стремиться раскрывать столь личную информацию о себе. Однако того, что известно об этой личности достаточно, чтобы сделать вывод о силе характера, самоотверженности и воле этого человека. Вторая по значимости военная награда России получена им заслуженно, но самым главным вознаграждением Игорю Олеговичу являются спасенные его мужеством жизни молодых русских ребят и мирных граждан. Автор Елена Гордеева
sergei: Волчьи ворота. Декабрь 1999 года – еще одна черная страница в истории Чеченской войны 5 апреля 2012 | Аргунское ущелье – одно из самых крупных по протяженности ущелий Кавказа, образованное прорывом бурных вод Аргуна. Сегодня здесь планируется размещение горнолыжного курорта, а ведь совсем недавно эта местность поливалась кровью российских солдат. Вокруг свистели пули, поблескивали в зеленых зарослях стекла снайперских прицелов, словно из-под земли появлялись «духи». В конце декабря 1999 года 84-му разведывательному батальону и группам специального назначения был отдан приказ о штурме «Волчьих ворот» - так именовался вход в ущелье. Разведывательный 84 батальон прибыл на территорию Чечни еще в сентябре 1999 года, состоял он в основном из солдат с невысокой профессиональной подготовкой, лишь небольшая часть батальона включала профессиональных офицеров и контрактников. Однако именно благодаря этой сравнительно небольшой группе военных потери батальона вплоть до декабря 1999 года были минимальными. Некоторые из офицеров уже имели опыт военных действий в пяти и даже семи горячих точках. К декабрю даже неопытные молодые солдаты получили необходимый опыт и могли грамотно действовать даже в сложных непредвиденных ситуациях. Незадолго до операции в Аргунском ущелье, 84 батальон использовался в качестве штурмового на Гикаловских высотах. К моменту штурма 84 разведывательный батальон представлял собой серьезную силу, способную выполнить поставленную перед ней боевую задачу. Волчьи ворота к началу 2000 года являлись важной стратегической точкой. Этот район, по сути, был воротами в южные области республики, поэтому боевики готовились к столкновению задолго до начала штурма. Многочисленные маскированные окопы, врытые глубоко в землю вагончики и укрытия, растяжки – все это было подготовлено в ожидании федеральных войск. Во главе горцев стоял опытный и закаленный в боях Хаттаб, отлично знавший местность, имевший в своем распоряжении широкую агентурную сеть. Многие из участников штурма «Волчьих ворот» убеждены, что среди агентов Хаттаба были и отдельные российские командиры, получавшие немалое вознаграждение за передачу информации. 84-му батальону совместно с отрядами спецназа было поручено выяснить количество и расположение сил боевиков на данном участке. Разведку предполагалось провести боем. Близ ущелья располагалось мирное селение Дуба-Юрт, которое относилось к «договорным», что означало соблюдение жителями нейтралитета. В договорные поселения федеральные войска не имели права вводить военную технику, однако фактически соглашение соблюдалось лишь федеральным командованием, в то время как местные жители оказывали активную поддержку силам Хаттаба. Для выполнения задачи разведывательному батальону поручалось занять высоты над Дуба-Юртом для обеспечения свободного подхода мотострелков. План последующих действий был довольно прост: использовать полученные данные, вытеснить боевиков в долину, после чего уничтожить на открытой местности. Для успешной реализации плана батальон был разбит на 3 сводные группы, каждая из которых состояла из двух отрядов спецназа и одного отряда разведывательного батальона. Штурмовики с кодовым именем «Арал» во главе со старшим лейтенантом Араловым, должны были выступать совместно с разведотрядом «Ромашка» под командованием старшего лейтенанта Соловьева. Штурмовой отряд «Байкул» под руководством старшего лейтенанта Байкулова, действовал с разведывательной группой «Сова» 84-го батальона во главе со старшим лейтенантом Каляндина. Третий отряд состоял из группы старшего лейтенанта Тарасова под кодовым наименованием «Тарас» и разведывательной группы «Акула» старшего лейтенанта Миронова. Казалось, операция была продумана до мелочей, даже частота радиосообщений была определена единая, чтобы группы могли слышать сообщения друг друга и координировать свои действия. По плану впереди должны были двигаться отряды спецназа, за ними разведгруппы, которые периодически обязаны были останавливаться и ожидать пехоту. Продвижение сводных групп предполагалось поддерживать авиацией и артиллерией. Недалеко сосредоточили танковый полк. Александр Соловьев в своем интервью признается, что уже на стадии подготовки операции, он сталкивался с малообъяснимым поведением командования, а именно подполковника Митрошкина. Ему до сегодняшнего дня не понятно, почему на рекогносцировку командиров вывезли в сам Дуба-Юрт, ведь действия планировалось проводить на высотах. Отдельные обрывки фраз, переданные майором, наталкивают на мысль о предательстве в кругах командования. Другой стороны другой участник Владимир Паков утверждает, что и командира группировки «Запад» и самого подполковника Мирошкина и других командиров он знает хорошо и в их предательство не верит. По его мнению, боевики, имея в своем распоряжении более совершенные приборы связи, настроились на частоту, что подтверждается фактами радиоигры в ходе штурма. Начало операции было намечено на вечер 29 декабря, однако отряду Соловьева пришлось выступить утром, так как боевиками оказалась обнаружена группа спецназовцев, которым командование решило оказать помощь. Численность отряда составила всего 27 человек, из которых 16 принадлежало к разведывательному батальону. Группа продвигалась на двух БМП, затем движение продолжили пешком. Двигаться быстро по предгорным районам в полной экипировке не получалось. Кроме того боевики открыли по наступающим сплошной огонь, поэтому пришлось укрываться за броней и постепенно продвигаться к лесу. Обнаружить зажатых в огненное кольцо Хаттаба спецназовцев оказалось не сложно, так как связь у группы еще оставалась, но пересечь простреливаемую зону и занять высоту сводная группа смогла лишь по истечении шести часов. Александр Соловьев вспоминает, что на подступах к высоте оказались минные поля, установленные российскими специалистами. И вновь майор задает вопрос о том, почему их не предупредили о наличии растяжек, обнаружить которые помогла лишь случайность. Отряд Соловьева потерял двух человек ранеными, в то время как в штурмовой группе одного солдата убили. Поставленная задача была выполнена, трое раненых спецназовцев были доставлены в лагерь и переданы медиками. Во время транспортировки группа Соловьева потеряла еще одного бойца, которого ранило выстрелом снайпера. Как только первая сводная группа вышла из района и построилась, ее вновь бросили на спасение отряда Захарова. 30 декабря в середине дня все три сводные группы выступили – операция началась. Соловьеву и его бойцам вновь пришлось брать высоты, оставленные накануне по приказу полковника Митрошкина. Уже на этом этапе к командирам постепенно пришло понимание того, что боевики прослушивают радиосвязь и хорошо осведомлены о плане штурма. На местах, определенных на карте, наступающих ожидали засады. Проверка страшной догадки подтвердилась. Вторая сводная группа, с состав которой входили «Байкул» и «Сова», в это время находилась под ожесточенным огнем из минометов. Ранним утром группа Тарасова оказалась в засаде и подавала сигналы о помощи, ведя ожесточенный бой. Группу старшего лейтенанта Шлыкова командование направило на штурм высоты 420.1. В это время сводные группы вели бои на направлении к спецназовцам Тарасова. Боевики продолжали активную дезинформацию в эфире в результате чего «Нара», так именовалась группа Шлыкова, также попала в засаду в центре Дуба-Юрта. Артиллерия не могла обеспечить качественного прикрытия ввиду плохой видимости. В селении российская колонна расстреливалась из гранатомета, солдаты выбивались снайперами. Эфир наполнился криками о помощи. Однако задействовать авиацию оказалось невозможно, так как Дуба-Юрт покрывала густая пелена тумана. На помощь Шлыкову выступила «Акула», но вторая колонна была немедленно обстреляна при входе в селение. Разведчики рассредоточились и решили отстреливаться. Зажатым в огне боевиков группам оказал поддержку комбат Владимир Паков. Не дожидаясь приказа командования им, с молчаливого согласия полковника Буданова, были направлены к месту сражения 2 танка с экипажами. По мнению Соловьева, без поддержки техники из кольца бойцы выйти бы не смогли. По-видимому, боевики не ожидали в селе появление танков, поэтому их появление вызвало замешательство и переломило ход сражения. Шесть часов ожесточенного боя практически уничтожили центр деревни. Первый день года 84 разведывательный батальон и опаленные огнем противника спецназовцы встретили, подсчитывая потери. Штурм Волчьих ворот унес жизни десяти разведчиков и еще двадцать девять человек были ранены. Однако после кровопролитного боя, командование разведывательного батальона ожидало новое сражение- сражение со следователями особого отдела. Только Александра Соловьева вызывали на допрос около одиннадцати раз, причем, по его словам, оказывали сильнейшее психологическое давление. Выяснилось, что никаких официальных приказов о разведывательной операции 29-31 декабря 1999 года не существовало, вину за гибель людей и провал штурма попытались возложить на непосредственных командиров. Особенно интересовались кандидатурой Пакова, самовольно использовавшего танки и оказавшего решающее влияние на исход боя. Сотрудники особого отдела удалились из расположения батальона и спецназа исключительно из опасения возможности срыва солдат, так как среди людей царила уверенность в генеральском предательстве. Вооруженные солдаты могли в любой момент преступить черту устава и расправиться с теми, кого считали предателями. Следствие виновных так и не установило, за гибель людей ответственности не понес никто. В бою за Волчьи ворота погибли: 1. сержант В. Щетинин; 2. младший сержант С. Куликов; 3. рядовой В. Серов; 4. сержант А. Захватов; 5. рядовой Н. Адамов; 6. сержант В. Ряховский; 7. сержант С. Яскевич; 8. рядовой С. Воронин; 9. рядовой Э. Курбанолиев; 10. сержант В. Шаров. От тяжелых травм, полученных в бою, скончался рядовой А. Коробке. В ходе штурма проявилось мужество российских рядовых и офицеров, но операция оказалась заведомо неудачной. Отряды вступили в бой с противником, превосходящим по численности, вооружению и техническому оснащению. Косность руководства в принятии решений также сыграла печальную роль. В некоторых случаях помощь гибнущим под обстрелом группам не оказывалась из страха быть наказанными за самовольные действия, приказы отдавались несвоевременно. Вопрос об осведомленности боевиков о всех действиях российских групп был поставлен уже в первые дни боя, была выявлена даже причина такой информированности – доступность радиочастоты. Однако решения проблемы так и не последовало. В попытках обвинить в смерти бойцов непосредственных командиров также особенно виден страх высшего руководства за собственное благополучие. На фоне всего произошедшего не удивительно, что большинство участников боевых действий до сегодняшнего дня считают трагедию, разыгравшуюся в Аргунском ущелье, предательством.Автор Елена Гордеева
sergei: Штурм Грозного 1995 года - план молниеносного захвата 2 апреля 2012 | Одна из тяжелых страниц истории Российской Федерации отражает события января 1995 года на территории Чеченской республики в ее столице Грозном. План по штурму столицы, в которой сосредоточились дудаевцы, разрабатывался в спешке, однако это не смущало военных чиновников. Известная фраза Павла Грачева о том, что Грозный может быть взят за два часа, оказалась опровергнутой двумя месяцами кровопролитных боев. В Грозный должны были войти четыре группировки под кодовыми названиями «Север», «Запад», «Восток» и «Северо-Восток». Как высказался в своем докладе начальник штаба СКВО Потапов, ведение длительных боев за Грозный не предполагается. У плана, разработанного буквально за несколько дней до начала военных действий, было множество существенных недостатков, а командиры группировок, состоящих из огромного количества новобранцев, не имеющих соответствующего опыта, единогласно утверждали, что следует отложить штурм для дополнительной подготовки. Основным просчетом стратегов стало практически полное игнорирование способности дудаевцев дать отпор федеральным войскам. Тем не менее, в состав группировок входили немногочисленные штурмовые отряды, состоявшие в основном из батальонов парашютно-десантных или мотострелковых войск, усиленных танковой ротой, либо зенитками. В плане совершенно отсутствовали указания на случай сопротивления боевиков в виде огневого воздействия, а командованию строго запрещалось занимать жилые здания и открывать по ним огонь. В таких зданиях и рассредоточились дудаевцы. Перед группировками была поставлена цель: взять административные здания, в том числе Президентский дворец и здание правительства, радио, железнодорожный вокзал. Однако карты, выданные накануне далеко не всем, оказались устаревшими, а аэросъемка некачественной. Штурмовые отряды предназначались для блокировки кварталов и организации безопасных коридоров, по которым должны были следовать основные силы. Западная группировка под командованием генерал-майора Валерия Петрука должна была направиться к железнодорожному вокзалу, а после того как здание будет занято федеральными войсками отправиться к Президентскому дворцу и блокировать его с юга. В ходе штурма задачи были переданы подразделению «Север». В состав западной группировки входило 6 тысяч человек, 75 орудий, 43 танка, 50 БМД и 160 БМП. Федеральные войска «Запад» вошли в Грозный в 7 часов 30 минут, но в ходе операции задачу взятия вокзала отменили, и силы были направлены к Президентскому дворцу. Вплоть до 12 часов дня сопротивления дудаевцы не оказывали, как показали дальнейшие события не случайно. План Аслана Масхадова заключался в пропуске и блокировке федеральных сил в центре города. Каждая из колонн попадала под плотный огонь, профессионально работали снайперы. Пути отхода дудаевцы старались перекрыть, чтобы уничтожить наступающих полностью. Около 2-х часов дня 693-ий мсп был внезапно атакован, колонна встала недалеко от городского рынка, завязался ожесточенный бой. К 18 часам мотострелки попытались отойти, но были взяты в плотное кольцо близ Ленинского парка, радиосвязь с ними была потеряна. В Андреевской долине боевики открыли огонь по сводному 76-му пдп и 21-му овдбр. Неподготовленные к столь ожесточенному сопротивлению западные части уже к 13 часам были вынуждены закрепиться в южных районах города и перейти в оборону. Наступательный план группировки был полностью сорван. «Север» под командованием генерал-майора Пуликовского состоял из 4100 человек, располагал 210 БМП, 80 танками, а также 65 минометами и орудиями. Его основной задачей по плану штурма считалось предотвращение подхода подкрепления к боевикам со стороны Катаямы, а также продвижение по обозначенной заранее полосе города и блокирование Президентского дворца с северной части. Группировка вошла в город со своего направления ровно в 6 часов утра. Солдат встречали устрашающие надписи: «Добро пожаловать в АД!», что было недалеко от истины. 81 мсп и 131 омсбр практически беспрепятственно продвинулись к железнодорожному вокзалу, где расположились без учета возможного нападения. В результате противнику удалось сконцентрировать в данной точке более чем 3 тысячи человек и окружить федеральные войска. Бой начался в 7 часов вечера и длился всю ночь. Вокзал сдан не был, но в конце обороны в здании оставалось лишь восемь человек. Часть отряда попыталась пробиться вдоль по железной дороге, но была почти полностью уничтожена боевиками. Северо-восточная группировка, состоявшая из 2200 военных, 125 единиц бронетранспорта и 7 танков, 25 орудий, а также минометов, возглавлялась генерал-лейтенантом Рохлиным. По плану группировка должна была наступать по Петропавловскому шоссе, но разведка буквально за день до начала штурма известила Рохлина о том, что дорога заминирована фугасами, поэтому маршрут был изменен. Для того чтобы ввести в заблуждение дудаевцев, было решено имитировать наступление по шоссе, а основные силы бросить на обходную дорогу. Еще 30 декабря 33-ий мсп под руководством полковника Верещагина занял мост на реке Нефтянке, оттянув на себя значительную часть дудаевцев. Основное наступление началось в 6 часов 30 минут, уже к 9-ти часам 33-ий смп вышел к консервному заводу, обеспечив безопасный коридор для продвижения штурмовых рот. К 10.00 было взято городское кладбище, занятое боевиками, не ожидавшими удара артиллерией по святыне. Штурмовая группа Корниенко заняла консервный завод и оставила часть людей для его обороны. Основные силы выдвинулись вглубь Грозного. На Круговой и Маяковского 255-ый соединился с 81 мсп. Задачей 68 орб было занятие позиции в больничном комплексе. Больничный комплекс располагался на площади Орджоникидзе, чтобы занять его отряду пришлось сломить сопротивление дудаевцев на переправе через Сунжу, а затем вести ожесточенный бой на самой площади. В результате здание было взято, и отряд перешел в оборону. В ходе боя северо-восточная группировка оказалась под обстрелом не только чеченцев, но и других федеральных войск, отсутствовала четкая радиосвязь, иногда она совсем пропадала, точных карт также не было. Далее группировка продвигаться не стала, так как Рохлин понимал, что дальнейшие движения могут лишить вверенные ему силы относительно спокойного тыла, подкрепления и поставок продовольствия и боеприпасов. Вскоре боевикам все же удалось окружить войска северо-восточной группировки, но Рохлин отступать не думал, а связь с тылом сохранялась. 7 января под его командование также поступила северная группировка. Через два дня Рохлин начал наступление, в результате чего был взят городской аэропорт, а также завод нефтехимии. Только к 19-му числу после длительных боев удалось занять Президентский дворец. За более чем две недели боев федеральные силы смогли захватить лишь немногим более трети города, причем положение на некоторых позициях характеризовалось как весьма напряженное и неустойчивое. Восточная группировка изначально должна была выступать под командованием Рохлина, но за несколько дней до штурма вместо него назначили генерал-майора Стасько. На подготовку операции оставалось не более двух дней, а состояла группировка из разрозненных отрядов, большинство из которых в боевых действиях участвовали впервые. Задача в данном направлении стояла следующая: захватить восточные районы города по границам реки Сунжа и Ленинского проспекта и, не расставляя блок-постов, либо выставляя их в исключительно важных точках, двинуться к площади «Минутка». По сути, на Восточную группировку возлагалась функция изображения главного удара федеральных войск по городу, она должна была охватить максимальную территорию и затем выйти из Грозного. Войска «Востока» выдвинулись в 11 часов дня со стороны аэропорта Ханкала. Движение осуществлялось в две колонны, а траектория их шла по обходной дороге. Миновав пригород, штурмовые отряды попали в засаду на автомобильном мосту. Действия в колонне скоординированы были крайне плохо, связь постоянно прерывалась. Огневое воздействие на колонну боевиков вызвало панику и неразбериху, поэтому штурмовые группы на некоторое время оказались мишенью для атакующих. Основные силы группировки были рассеяны, а Стасько принял решение отступить, вплоть до 2 января в боевые действия группировка «Восток» не вступала. К зажатым в кольцо группировкам шло подкрепление, которое было успешно блокировано дудаевцами, во многом это произошло из-за отсутствия карт, а также сыграла свою роль неопытность водителей бронированного транспорта. Потери в первые дни боев оказались значительными, молниеносный штурм провалился. Однако вскоре федеральные войска оправились и развернули не только оборонительную, но и наступательную деятельность. В результате к 6 февраля сопротивление дудаевцев было сломлено, а 26 числа того же месяца бои в организованном масштабе прекратились. 6 марта был занят последний район мятежного города - Черноречье. Тем не менее, вопреки прогнозам российского руководства, война на этом не закончилась, кровопролитие продолжалось еще длительное время. Боевики применили тактику партизанской войны, укрываясь в труднопроходимой горной местности. Автор Елена Гордеева
sergei: ПО НАМ БИЛИ В УПОР. Рассказ миротворцев Военный госпиталь во Владикавказе больше похож на осаждённую крепость. Попасть на его территорию непросто: строжайший пропускной режим, КПП охраняет вооружённый караул, по периметру проходят парные патрули. У ворот — толпа людей, которые пытаются прояснить судьбу своих родных и близких, оказавшихся в разгар боев в Цхинвале. У многих на глазах слезы… Ребята, которые пару дней назад пережили настоящий ад, в госпитальной тишине снова и снова воскрешают в своей памяти те трагические часы… Младший сержант Олег Говорухин: Вечером 7 августа все было как обычно: провели вечернюю поверку, довели наряды на следующий день, приготовились к отбою. Мы уже крепко спали, когда начался обстрел. В считанные минуты мы разобрали оружие и разбежались по постам, согласно боевому расчёту. С грузинской стороны сначала обстреляли нижний городок, а лишь после этого перешли в наступление. Мы же, согласно всем инструкциям и наставлениям, ответный огонь не открывали. На моих глазах погибли больше десяти наших российских ребят… Олег обрывает свой рассказ и поправляет на кровати раненую ногу. Прапорщик Андрей Данилюк: Сначала грузины стали бить по городу, потом снаряды начали падать и на территории нашего военного городка. Интенсивный обстрел длился около двух часов. Около четырёх часов утра на нас пошли грузинские танки и пехота. По нашему расположению вели огонь из артиллерийских орудий, танков, миномётов, стрелкового оружия. Грузинские танкисты выходили на своих машинах на прямую наводку и били по нашей технике. Расстреливали в упор! В 7 часов со стороны миротворческого батальона Грузии подошли еще шесть танков. Выстрелом из пушки разрушили санитарную часть. Там находились врачи, больные, раненые. На крыльце висел белый флаг с красным крестом, но это танкистов не остановило. Мы бросились вытаскивать уцелевших. Под плотным огнём удалось спасти несколько человек. Затем танки начали расстреливать наш автопарк. Первым вспыхнул бензовоз, потом, словно спичечные коробки, несколько БМП. Чтобы не попасть под танковые выстрелы, мы отошли к караульному помещению. Человек пять забежали вовнутрь. Через несколько секунд в караулку попал снаряд. В живых остался всего один боец… Парня мы вытащили из-под обломков и вынесли в укрытие. Я ему сделал перевязку, вколол промедол. Дальше отходить нам было некуда — за спиной каменная стена. Взорвали ее гранатой и в пролом начали вылезать. За стеной стояла наша БРДМ. Водитель пытался открыть верхние люки, но по нему начали стрелять грузинские снайперы. Тогда он попытался открыть люки для десанта. В этот момент в БРДМ попал сначала танковый снаряд и следом — выстрел из противотанкового гранатомёта. Машина в секунду вспыхнула и сгорела. Водитель погиб… Со мной отходили ещё три человека. Все раненые — один в ногу, второй в шею, третий получил осколочное в область таза. Парень много крови потерял. Мы, как могли, пытались ему помочь. После танковой атаки по миротворческому городку нанесли удар грузинские штурмовики. Потом «защёлкали» снайперы. Мы кинули дымовую шашку и под завесой плотного дыма переползли в более безопасное место. Оттуда нас вытянули братишки-миротворцы и перенесли в один из подвалов. Там ко мне подошёл полковник и приказал собирать всех раненых в одно место. Он пояснил, что приехали наблюдатели миссии ОБСЕ, которые договорились, что грузины нам предоставят коридор для выхода из города. Мы загрузили в бронированный «Урал» сначала тяжелораненых и гражданских людей, потом только сели легкораненые. Городок покинули по команде. Честно говоря, я не видел советников ОБСЕ и не могу утверждать, что их машина нас сопровождала. В Цхинвале мы видели грузинские танки и пехоту. Солдаты тащили какие-то вещи из разрушенных домов в свои БТРы, собирали оружие у убитых… По Зарской дороге мы начали подниматься в сторону перевала. Шли под флагом Красного Креста. Его было прекрасно видно. Однако грузины, как только мы вышли из города, начали стрелять. Рядом с нашей машиной взорвалось пять-шесть снарядов. Спасибо водителю: он сначала резко затормозил, а потом дал полный газ. Так удалось вырваться из-под обстрела. Через 1,5 километра от города мы встретили колонну наших войск… Рядовой Сергей Абоимов: Грузинские танки стреляли по нам в упор! Когда наши БМП и БРДМ вышли на рубеж, их подбил грузинский танк, и они сгорели. Вскоре гранатомётчики этот танк уничтожили. Тем временем грузины накрыли нас «Градом». После обстрела мы выдвинулись на рубежи по периметру батальона, держали оборону. После второй атаки грузин, когда произошла сильная бомбёжка, я получил осколочное ранение в голову, ребята меня вынесли с поля боя, перебинтовали и вечером увезли на броне «Урала» в госпиталь. Грузины пообещали дать свободный выезд раненым, но после того, как мы выехали, стали стрелять. Не попали, правда. Мы успели вырваться.
sergei:
свн:
sergei: Бой советских и израильских летчиков Михаил Финтушал 31 Июля 2007 1. Война на истощение 8 марта 1969 года президент Египта Насер объявил о начале битвы за Синай, а 23 июня он назвал военные действия против Израиля “Войной на истощение”. Египет быстро возместил свои потери военной техники, которые были нанесены в Шестидневной войне, благодаря поставкам военной техники Советским Союзом. Население Египта насчитывало 30 миллионов человек, и Абдель Насер полагал, что победа в войне с Израилем, население которого составляло 2,5 млн. человек, это дело времени. Он сказал: “Я не могу отвоевать Синай, но я могу справиться с Израилем и сломить его дух, истощив его”. Израиль стал подвергаться постоянным артобстрелам, налетам авиации и диверсионным ударам. Это вынуждало Армию обороны Израиля (АОИ) постоянно держать под ружьем большое количество резервистов, что тяжело сказывалось на израильской экономике. Израильская армия была сильна в маневренной войне, а Насер навязывал ей позиционную войну. Шансы на успех в такой войне у Египта были больше, чем у Израиля, который начал испытывать экономические трудности, а общественное мнение очень чувствительно реагировало на потери в ходе боев. На первом этапе войны израильские ВВС начали наносить удары по египетским войскам в зоне Суэцкого канала, а также в глубине страны. Господство в воздухе позволяло АОИ выполнять задачи без существенного противодействия со стороны египетских ВВС. Израильское командование пыталось действиями авиации нанести потери египетским войскам и морально воздействовать на население страны с целью подрыва веры в достижение победы. Хотя Советский Союз восстановил египетские ВВС, но они не могли противостоять израильским ВВС. Летное мастерство египетских летчиков находилось на низком уровне, почти каждый воздушный бой заканчивался тем, что израильтяне сбивали “МиГи”. Советские советники не участвовали в боевых действиях, они занимались лишь анализом результатов воздушных боев и давали советы египетским летчикам. В марте 1970г. начался второй период Войны на истощение. Он характеризовался тем, что израильская авиация вынуждена была действовать в условиях возросшей эффективности системы ПВО Египта. Советские летчики стали участвовать в воздушных боях на “МиГах”, которые имели египетские опознавательные знаки. Это привело к прекращению операций израильских ВВС в глубоком тылу Египта. Израильтяне предложили советскому командованию джентльменское соглашение - израильские ВВС не бомбят глубокий тыл Египта, а советские летчики не вступают в бой с израильскими летчиками. Министр обороны Израиля Моше Даян объяснил такой подход следующим образом: “Нет у нас таких амбиций: господствовать в небе Каира, но вместе с тем мы должны обеспечить защиту линии прекращения огня вдоль Суэцкого канала, пока там продолжаются военные действия. Наша цель: воздержаться от столкновения с советскими военными до того момента, как они попытаются сбить наши самолеты”. В июне 1970г. советские летчики начали вести бои против израильских ВВС. Война на истощение достигла высшей точки напряжения - израильские ВВС потеряли господство в воздухе, а советские летчики начали осуществлять патрулирование вдоль Суэцкого канала. 22 июня капитан Сальников подбил один из израильских штурмовиков “Скайхок”, который шел в составе большой группы на Исмаилию. Господство в воздухе было решающим фактором для победы Израиля над многочисленной армией Египта. Участие в боевых действиях советских летчиков, которые обладали высоким летным мастерством, представляло огромную угрозу для Израиля. Если бы армию Египта поддержала советская авиация, то АОИ оказалась бы в очень тяжелом положении. Израильское командование не публиковало информацию в печати о том, что советские летчики участвуют в воздушных боях над территорией Египта, но сообщило об этом в Вашингтон. Американская администрация опасалась расширения воздушных боев над Синаем, по типу того, как это произошло во Вьетнаме, где в боевых действиях принимали участие советские летчики. В государственном департаменте считали, что существует опасность резкой эскалации боев между израильскими и советскими ВВС, что могло привести к противостоянию двух сверхдержав. Чтобы избежать такого развития событий, госсекретарь США Роджерс считал необходимым осуществить частичный отвод израильских войск в Синае и на Голанах. В соответствии с планом Роджерса, стороны должны были прекратить огонь на 90 дней для решения за это время арабо-израильского конфликта. Но Генри Киссинджер стремился оттеснить Уильяма Роджерса от формирования международного курса США. Он рекомендовал Израилю опубликовать информацию об участии советских летчиков в воздушных боях на стороне Египта. Такие публикации должны были показать мировой общественности, что СССР организует фронт агрессии от Вьетнама до Ближнего Востока. Израиль передал сообщение об участии советских летчиков в Войне на истощение газете “Нью-Йорк Таймс”, а затем эта информация появилась в израильской прессе. Генеральный штаб АОИ принял решение нанести удар по советской воздушной группировке. Это решение начальник Генштаба Хаим Бар-Лев объяснил следующим образом: “Решено было нанести удар по русским, чтобы урон их был реальным, а не только теоретическим. И желание это было вызвано их поведением: они пытались перехватить наши самолеты и даже нанести им урон”. Основное положение для достижения победы состоит в том, чтобы осуществить наступление в нужном месте и в нужное время, захватить инициативу и навязать противнику свою волю. Для этого на направлении главного удара необходимо, чтобы было достигнуто подавляющее превосходство сил. Удар огромной мощности оказывает потрясающее воздействие на солдат и приводит к потере ими боевого духа. У генералитета утрачивается воля к победе, что создает предпосылки для поражения противника. При проведении операции “Ветка” достигнуть подавляющего превосходства над противником было невозможно. Операцию надо было проводить над территорией Египта, которая была насыщена средствами ПВО, а советское командование могло ввести в бой любое количество самолетов. Наряду с фронтальным столкновением существует альтернативный метод, при котором осуществляется скрытый маневр сравнительно небольшими силами. Они наносят серию внезапных ударов, мощность которых постепенно нарастает, что может обратить противника в паническое бегство. Уинстон Черчилль писал: “Битвы выигрываются кровопролитием и маневром. Чем более велик генерал, тем большую роль он отводит маневру и меньшую - кровопролитию. Почти все битвы, которые расцениваются как образцы военного искусства, были битвами маневренными, в которых противник часто обнаруживал себя побежденным в результате использования какого-либо неизвестного ранее приема или изобретения, какого-либо необычного, быстрого, неожиданного удара или уловки”. Командующий ВВС генерал Ход поручил сотруднику оперативного отдела полковнику Порату подготовить план операции “Ветка”. Цель операции заключалась в том, чтобы заманить советские самолеты в ловушку и разгромить их. На вооружении израильских ВВС находилось два самолета-разведчика “Мираж”, которые не несли на себе вооружения, они были предназначены для проведения аэросъемки. 18 апреля 1970 года “Миражи” вылетели на аэросъемку территории Египта. Советские летчики попытались перехватить “Миражи”, поэтому разведывательные полеты были прекращены. Замысел Пората состоял в том, чтобы использовать в операции “Ветка” два истребителя “Мираж”, которые должны были имитировать полет самолетов-разведчиков. Для достижения цели операции полковник Порат разделил воздушное оперативное соединение, которое должно было участвовать в операции, на демонстративную и ударную группу. Два “Миража” образовывали демонстративную группу, они должны были лететь на большой высоте, используя профиль и параметры полета разведывательных самолетов. За демонстративной группой на бреющем полете должна была вылететь ударная группа из восьми “Миражей”. Демонстративная группа должна была ввести противника в заблуждение относительно истинных замыслов операции, а ударная группа должна была разгромить советскую воздушную группировку. Полковник Порат планировал провести операцию “Ветка” в три этапа. На первом этапе пара “Фантомов” должна была нанести отвлекающий удар по объекту, расположенному на Суэцком канале. За “Фантомами” должны были вылететь демонстративная и ударная группы, которые были рассредоточены в боевой порядок по высоте и глубине. При разработке операции полковник Порат учитывал психологию советских летчиков. Они отличались смелостью, но имели завышенную самооценку и высмеивали египетских летчиков, которых считали трусами. Замысел операции заключался в том, чтобы использовать демонстративную группу в качестве приманки, которую советские летчики должны были попытаться уничтожить. При подлете советских самолетов к демонстративной группе она должна была развернуться на 180 градусов и имитировать бегство, чтобы подставить “МиГи” под огонь ударной группы. При сближении демонстративной группы с ударной группой начинался второй этап операции. Демонстративная группа должна была развернуться и нанести вспомогательный удар по советским самолетам. Главный удар наносила ударная группа, которая должна была разгромить противника. Давид Порат объединил единым замыслом действия демонстративной и ударной группы, благодаря чему планировалось разгромить противника. Генерал Ход утвердил план операции “Ветка”, но увеличил демонстративную группу до четырех “Миражей”. Он расширил возможности ударной группы по ведению воздушного боя путем включения в боевой порядок истребителей различных типов. Ударная группа должна была состоять из четырех легких маневренных “Миражей” и четырех более тяжелых “Фантомов”, которые имели мощное ракетное вооружение. Для проведения операции были отобраны десять лучших израильских асов, которые имели в сумме 60 побед в воздухе. Они приступили к упорным тренировкам. В операции должны были участвовать также два летчика, которые летали на разведывательных “Миражах”. Их голоса были знакомы советским операторам, которые осуществляли прослушивание переговоров. Штаб ВВС приступил к осуществлению системы оперативных и организационных мероприятий, направленных на подготовку операции “Ветка”. Начался скрупулезный сбор разведывательной информации и тщательная проработка технического обеспечения операции. Мордехай Ход поручил Иосифу Наору обеспечить радиотехническое и электронное обеспечение операции. В подготовке операции участвовал репатриант из Советского Союза, офицер русского отдела военной разведки АОИ Копель Шумак. 2. Ловушка для советских асов В конце июля советские летчики начали не только перехватывать израильские самолеты над территорией Египта, но и вести бои над Синаем. 25 июля “Скайхоки” были введены в действие на линии фронта, но советские летчики вылетели им навстречу. “Скайхоки” повернули на свои базы, но “МиГи” продолжали их преследовать, вторглись на территорию Синая и повредили один из “Скайхоков”. На следующий день израильские истребители сбили два “МиГа”. Противостояние между советскими и израильскими летчиками нарастало, поэтому командование ВВС назначило проведение операции “Ветка” на 30 июля 1970 года. В полдень пара “Фантомов”, которых сопровождала демонстративная группа “Миражей”, атаковала радарную станцию в Сохне на берегу Суэцкого канала. Удар по станции носил отвлекающий характер, его цель заключалась в том, чтобы ввести советское командование в заблуждение относительно направления главного удара и спровоцировать его на поспешные действия. После того как станция была уничтожена, “Фантомы” ушли домой, а демонстративная группа под командой Амоса Амира на высоте 6000 метров полетела в направлении Каира. За ней вылетела ударная группа, которая шла на бреющем полете, поэтому радары не могли засечь ее. Маршрут групп, а также параметры боевого порядка были рассчитаны заранее, а режим полета генерал Ход задавал с центрального пункта управления. Демонстративная группа состояла из четверки “Миражей”, которые летели по парам так близко друг к другу, что на экранах советских радаров светились две точки. В эфир выходили только два летчика, которые раньше летали на разведывательных “Миражах”, а двое других соблюдали радиомолчание. Советские операторы приняли четверку истребителей за два разведывательных “Миража”. Они доложили об этом на центральный командный пункт в Бир-Арейде, где находился начштаба ВВС Египта генерал Мубарак и командующий советским авиационным соединением Дольников. Советский генерал считал, что два разведывательных “Миража”, которые не имеют вооружения, являются легкой добычей, но он помнил, что 18 апреля самолеты-разведчики ушли от “МиГов”. Чтобы отрезать “Миражам” пути к отступлению, Дольников приказал поднять в небо двадцать “МиГов”. С египетского аэродрома Бани-Суиф взлетело две четверки “Мигов” под командованием капитана Юрченко. Еще две четверки “Мигов” под командованием капитана Каменева взлетели с аэродрома Кум-Ушим, пятая четверка поднялась с аэродрома Котмия. Три группы “МиГов” начали приближаться к звену “Миражей” на встречных курсах. Когда восьмерка “Мигов” под командой капитана Юрченко сблизилась с демонстративной группой, то генерал Ход приказал “Миражам” развернуться и оторваться от “МиГов”. Через несколько минут к группе капитана Юрченко присоединилась восьмерка “Мигов” под командованием капитана Каменева. Теперь шестнадцать “Мигов” летели за звеном “Миражей”. Советские летчики преследовали демонстративную группу, имея огромное преимущество, ими двигал азарт погони. Но они столкнулись с холодным расчетом израильских летчиков, которые стремились заманить “МиГи” в ловушку. Когда ударная группа заняла выгодную позицию для нанесения главного удара, Мордехай Ход приказал демонстративной группе нанести по “МиГам” вспомогательный удар. Две пары “Миражей” разошлась в стороны и сбросили подвесные баки с горючим. Они развернулись, заняли боевой порядок и начали сближаться с “МиГами”. Когда советские летчики вместо двух разведывательных самолетов увидели четверку “Миражей”, то их охватил шок. У капитана Сыркина начало двоиться в глазах, ему показалось, что перед ним два звена “Миражей”. Вот что он рассказывал после боя: “Когда мы сблизились по наведению с групповой целью, она вдруг рассыпалась, и перед нами почти в строю фронта как бы облавой оказалось больше десятка - не успел сосчитать - самолетов”. (Цит. по Заборский В. Лишь бы обгадить. // Дуэль. 29.10.05). Капитан Юрченко правильно сориентировался в обстановке, он доложил на командный пункт: “Вижу четверку истребителей”. Генерал Дольников отдал приказ уничтожить “Миражи”, но советские летчики не услышали эту команду - в наушниках раздался треск. В 14:20 израильтяне включили радиопомехи и забили советскую линию связи. В этот момент четверка “Миражей” нанесла ракетный удар по противнику. Ракетная атака длится несколько секунд, и исход боя решает быстрота реакции летчика. Но внимание советских летчиков было отвлечено треском в наушниках, их руки непроизвольно потянулись к шлемофонам. В этот момент израильские ракеты достигли цели, и четыре “МиГа” начали падать, объятые пламенем. Советских летчиков охватила паника, они перешли на запасную частоту, и по волнам эфира понесся отборный мат. Генерал Ход ввел в бой ударную группу, которая шла на бреющем полете. Четверка “Миражей” взмыла вверх - в небе закрутилась огненная карусель. “Миражи” открыли огонь из пушек и сбили три “МиГа”. Русские пилоты начали отчаянно маневрировать, чтобы уйти от огневого удара. Но вверх взмыла четверка “Фантомов”, которые произвели ракетную атаку и сбили еще три “МиГа”. Советская воздушная группировка была разбита, и генерал Дольников отдал команду летчикам оторваться от израильтян. В 14:26 Мордехай Ход приказал израильским летчикам вернуться на базу. Бой в небе Египта длился всего 6 минут и закончился полной победой израильских летчиков - 10 советских самолетов было сбито. (См.: Операция “Ветка”: 10 сбитых “Мигов”. // http://paruss.sitecity.ru/ltext_1302231220.phtml?p_ident=ltext_1302231220.p_0405151134). После боя Моше Даян встретился с летчиками и объяснил им, почему было принято решение провести операцию “Ветка”: “Русские пришли сюда со своей новой технологией, предназначенной для будущей войны. Мы объяснили США, СССР и Египту, что Израиль - это не Чехословакия. Мы не остановимся перед тем, чтобы дать отпор даже великой державе, которая будет на нас покушаться, и она натолкнется на стену железа и огня. Второй Масады не будет - мы будем сражаться, и продолжать жить”. 30 июля 1970 года стал “черным днем” для советских летчиков - капитаны Журавлев, Юрченко и Яковлев погибли, 7 летчиков приземлились на парашютах. Все 16 летчиков, которые участвовали в бою, были награждены советскими орденами. Трех погибших летчиков египетское командование посмертно наградило высшим орденом “Звезда воинской доблести”. Вечером советские летчики поминали погибших товарищей. А в это время египетские летчики веселились - они радовались поражению заносчивых русских, которые обвиняли их в трусости. Высокомерное поведение советских летчиков по отношению к египтянам, в сочетании с языковым барьером, привело к взаимному отчуждению. Детальное знание тактико-технических характеристик самолетов и предвидение действий противника позволило полковнику Порату оптимально спланировать проведение операции “Ветка”. Она представляла собой совокупность взаимосвязанных по целям, месту и времени авиационных ударов. Израильтяне использовали хитроумный тактический прием: они создали демонстративную и ударную группу, что позволило заманить советские самолеты в ловушку. Когда демонстративная и ударная группа соединились, то израильтяне атаковали и разгромили советскую воздушную группировку. Русские асы обладали отличной техникой пилотирования, но им не хватало тактической подготовки. Авиу Бен-Нун, который в операции “Ветка” командовал звеном “Фантомов”, так охарактеризовал своих противников: “Я думаю, русские совсем неплохо летают. Меня даже удивило, что они проделывали со своими машинами. Но им явно не хватало навыков эффективного боевого маневрирования, чтобы поразить противника. Они хорошие летчики, но слабые тактики. У них нет боевого опыта. Они действуют по шаблону и поэтому легко предсказуемы”. Операция “Ветка” отличалась оригинальностью замысла, благодаря чему несколько несводимых факторов были с филигранной точностью сведены в одну точку. Не количество самолетов, которые участвовали в воздушной схватке, решило судьбу боя, а мужество и мастерство израильских летчиков. Командующий ВВС в 1958-66гг. генерал Эзер Вейцман выдвинул принцип решающей роли человеческого фактора в воздушном бою. Он говорил: “Численность не имеет значения. Даже в наш век сложной техники человек в кабине самолета важнее всего остального”. Это положение Вейцмана развил генерал Ход, который сказал: “Два наших самолета, ведущий и ведомый, вполне самодостаточны для любой битвы в воздухе, не взирая на число самолетов врага. Потому что в кабинах наших машин сидят пилоты, прошедшие самый жесткий отбор и самое суровое обучение в мире”. Проведение операции “Ветка” предусматривало достижение не только оперативной задачи по разгрому советской воздушной группировки. Ставилась также стратегическая задача: вывести из войны советские ВВС и тем самым создать предпосылки для заключения мира. На следующий день после проведения операции “Ветка”, 31 июля, Израиль заявил о своей готовности присоединиться к плану Роджерса. В этот день в Египет прилетел командующий ВВС маршал Кутахов для того, чтобы расследовать все обстоятельства боя между израильскими и советскими летчиками. Когда Кутахов ознакомился с результатами боя, то он сказал: “Это катастрофа”. Кутахов отдал приказ о временном прекращении полетов советских летчиков в зоне Суэцкого канала. В первых числах августа командующий ВВС сделал доклад в министерстве обороны СССР. Советское командование сделало вывод, что продолжение воздушных боев над Синаем приведет к тому, что придется взять на себя всю тяжесть воздушной войны, а это может привести к военному противостоянию с США. Американские дипломаты начали оказывать давление на советское руководство, чтобы оно согласилось с планом Роджерса. Советское руководство сообщило Насеру, что оно не может гарантировать неприкосновенность египетских воздушных рубежей. Сотрудники ООН, которые входили в миссию Ярринга, предложили Египту поддержать план Роджерса. Без поддержки советских ВВС Египет не мог продолжать войну с Израилем. 7 августа 1970 года Насер подписал соглашение с Израилем о перемирии, противоборствующие стороны обязались не усиливать свои группировки на расстоянии 50км по обе стороны Суэцкого канала. Перемирие было рассчитано на 3 месяца, но оно продолжалось до октября 1973г. “Мост” №383, 25.07.07.
sergei: Поставил сюда эту статью,как пример информационной войны!!!Так же как и с Кореей...Совершенно лишенная логики статья...но напыщенно и величественно!!!
sergei: Список потерь израильской и англо-французской авиации в Суэцкой войне [править]Материал из Википедии — свободной энциклопедииПерейти к: навигация, поиск В данном списке перечислены самолёты ВВС и ВМС Израиля, Великобритании и Франции, потерянные в ходе Суэцкой войны (1956 г.). Приведены только безвозвратные потери (то есть летательные аппараты, которые были полностью уничтожены или списаны из-за невозможности ремонта). Список составлен по данным открытых источников и в целом претендует на полноту, хотя отсутствие подробной информации не позволяет определить статус нескольких предположительных потерь. Содержание [убрать] 1 Израиль 2 Великобритания 3 Франция 4 Общая статистика 5 Примечания 6 См. также 7 Ссылки [править] Израиль30 октября 1956 — L-4 «Каб». Сбит истребителем МиГ-15 ВВС Египта. Информация о судьбе пилота отсутствует. 31 октября 1956 — P-51D «Мустанг» (номер предположительно 2336). Сбит зенитным огнём. Пилот погиб. 31 октября 1956 — P-51D «Мустанг» (номер 2319, 105-я эскадрилья ВВС Израиля). Сбит зенитным огнём. Пилот спасён. 31 октября 1956 — P-51D «Мустанг» (номер 2306). Сбит зенитным огнём. Пилот погиб. 31 октября 1956 — P-51D «Мустанг». Сбит зенитным огнём. Пилот спасён. 31 октября 1956 — P-51D «Мустанг» (номер 2320). Сбит зенитным огнём. Пилот спасён. 31 октября 1956 — AT-6 «Харвард» (140-я эскадрилья ВВС Израиля). Сбит зенитным огнём. Пилот погиб. 31 октября 1956 — AT-6 «Харвард» (140-я эскадрилья ВВС Израиля). Сбит зенитным огнём. Пилот спасён. 1 ноября 1956 — P-51D «Мустанг» (116-я эскадрилья ВВС Израиля). Сбит зенитным огнём. Пилот спасён. 1 ноября 1956 — P-51D «Мустанг» (116-я эскадрилья ВВС Израиля). Сбит зенитным огнём. Пилот спасён. 1 ноября 1956 — P-51D «Мустанг» (номер 4584, 116-я эскадрилья ВВС Израиля). Сбит зенитным огнём. Пилот спасён. 2 ноября 1956 — «Мистэр» IV (номер 4584, 101-я эскадрилья ВВС Израиля). Сбит зенитным огнём в районе Рас-Насрани. Пилот Биньямин Пелед спасён. 2 ноября 1956 — P-51D «Мустанг» (номер 73, 116-я эскадрилья ВВС Израиля). Сбит зенитным огнём в районе Рас-Насрани. Пилот попал в плен. [править] Великобритания3 ноября 1956 — «Веном» FB.Mk.4 (сер. номер WR505, 8-я эскадрилья Королевских ВВС Великобритании). Столкнулся с землёй в районе Эль-Кантара по неизвестной причине[1]. Пилот погиб. 3 ноября 1956 — «Уайверн» S.Mk.4 (сер. номер WN330, 830-я эскадрилья Королевских ВМС Великобритании). Подбит зенитным огнём западнее Порт-Саид; пилот катапультировался над водой и спасён. По одной из версий, самолёт был добит истребителем МиГ-17, пилотировавшимся советским лётчиком. 4 ноября[2] 1956 — «Си Хок» FGA.Mk.6 (сер. номер предположительно XE400, 800-я эскадрилья Королевских ВМС Великобритании). Сбит зенитным огнём. Пилот спасён. 5 ноября 1956 — «Уайверн» S.Mk.4 (сер. номер WN328, 830-я эскадрилья Королевских ВМС Великобритании). Потерян западнее Порт-Саид, предположительно сбит. Пилот спасён. 6 ноября 1956 — «Си Хок» FGA.Mk.6 (сер. номер XE377, 897-я эскадрилья Королевских ВМС Великобритании). Сбит зенитным огнём в районе Порт-Саид. Пилот спасён. [править] Франция3 ноября 1956 — F4U-7 «Корсар» (14-я эскадрилья ВМС Франции). Предположительно сбит зенитным огнём в районе Каира. Пилот погиб. [править] Общая статистикаПо состоянию на 12 апреля 2012 года в списке перечислены следующие потери: Израиль # P-51D 9 AT-6 2 Мистэр IV 1 L-4 1[3] Итого: 13 самолётов[4] Великобритания # Си Хок 2 Уайверн 2 Веном 1 Итого: 5 самолётов[5] Франция # F4U 1 Итого: 1 самолёт[6] Эти данные, возможно, не являются полными и могут меняться по мере дополнения списка. [править] Примечания1.↑ http://www.tgs-london.freeserve.co.uk/atc.htm 2.↑ Информация об этой потере противоречива. По разным данным, самолёт был сбит 4 или 6 ноября, но официально списан только 7 ноября. 3.↑ Иногда упоминается ещё один «Каб», уничтоженный 30 октября на перевале Митла египетскими истребителями. По имеющимся данным, этот самолёт был только повреждён и позднее эвакуирован. 4.↑ Кроме того, по требующим подтверждения данным, один «Ураган» и два «Москито» были списаны из-за полученных боевых повреждений. 5.↑ В список не включена разведывательная «Канберра», сбитая над Сирией. 6.↑ Согласно Тому Куперу, ещё один «Корсар» был потерян 2 ноября, однако эта информация не подтверждается другими источниками. Кроме того, из состава базировавшихся на территории Израиля французских F-84F «Тандерстрик» один или два самолёта, видимо, были потеряны при посадке, возвращаясь из боевого вылета. [править] См. такжеСписки авиационных потерь в военных конфликтах [править] СсылкиDavid Lednicer. Israel Air Force Aircraft Inventories (англ.) UK Military Aircraft Serial Allocations (англ.) Tom Cooper. Suez Crisis, 1956 (acig.org) (англ.) Tom Cooper. Suez Crisis - the War of Stripes (acig.org) (англ.) Самолёты, состоявшие на вооружении ВВС Израиля (англ.) Сайт ejection-history.org.uk, база данных за 1956 год (англ.) М. Жирохов. Советские летчики в Египте
sergei: http://www.airwar.ru/history/locwar/bv/f4/f4.html http://www.forumavia.ru/forum/6/0/6169936904076863650541177571260_1.shtml а это ссылка о том,чем так хотят гордиться в Израиле... алексей: Уважаемые! Давайте послушаем все-таки свидетеля Итак: Мне на глаза попались статьи В.Заборского (НВО) и Л. Иоффе (Цахал) о воздушных боях в Египте в 1970г. Так как я был непосредственным свидетелем описываемых в этих статьях действий, то хочу поделиться своими воспоминаниями и выразить некоторое мнение об этих событиях. По прибытию наших летчиков на аэродромы Бени-Суэйф и Комаушим была поставлена весьма локальная задача - прикрыть с воздуха южный фланг египетско-израильского фронта, а также Зафаранскую и Сохнинскую долины по которым на предельно низкой высоте израильская авиация прорывалась во внутренние районы Египта. При этом налагались серьезные ограничения - запрещалось вторгаться в воздушное пространство за линией фронта, а также залетать в зону ответственности египетских ВВС. При выполнении боевых вылетов на прикрытие своей зоны израильские самолеты в случае малейшей возможности боестолкновения уходили на свою территорию. И все это делалось не из-за 'джентльменского поведения', а просто изучалась манера управления нашими истребителями и ведение боевых действий. Изучение проводилось столь тщательно, что порой казалось, что они контролируют наши действия не только в воздухе, но и на земле. В таких странных условиях наше командование решило 'убить сразу двух зайцев': помочь египетской истребительно-бомбардировочной части в атаке на дивизион УРС 'Хок', и в случае боестолкновения проверить выучку своих летчиков. Для этого на аэродром восточнее Каира (названия уже не помню) была направлена эскадрилья самолетов (16 МиГ - 21), где и занималась прикрытием штурмовиков. Оставшиеся эскадрильи на аэродромах Бени-Суэйф и Комаушим по 16 МиГ - 21 занимались обычным прикрытием своего района, то есть на аэродромах в готовности №2 находились на дежурстве по 4 МиГ - 21, а остальные в готовности №3 в местах проживания. Видимо, зная такую расстановку сил, израильтяне и предприняли свою операцию, так красочно, но совершенно не соответствуя действительности описанную в израильской статье. В этой статье были сведены в единое целое 3 эпизода боестолкновений разнесенных не только по месту действий, но и по времени. Так атаки 'Скайхоков' производились за 5 дней до описываемого воздушного боя 30.07.70г., а эскадрилья с аэродрома египетских ВВС занималась прикрытием штурмовиков за 150 км от места описываемого боя. 30 июля после обнаружения КП четверки 'Миражей' (четверки, а не одного 'Миража' как в статье) было поднято звено Каменева с аэродрома Комаушим, а затем с аэродрома Бени-Суэйф звено Юрченко (Юрченко, Макара, Яковлев, Сыркин). После размыкания 'Миражей', не смотря на большое превосходство противника (не менее 12-ти самолетов), четверка Каменева была введена в бой. Бой происходил на вертикальном маневре на высотах 2000-6000м. Журавлев - крайний ведомый был сбит и катапультировался. Четверка Юрченко подтягивалась к месту боя для наращивания сил, но незамеченные на предельно малой высоте 'Фантомы' (по нашим данным больше 12-ти самолетов) при подлете к месту боя (на расстоянии 10 км от боя) произвели ракетную атаку звена в наборе высоты, в результате чего ведущий Юрченко взорвался в воздухе, а Яковлев и Сыркин катапультировались из подбитых самолетов. Макара вступил в бой с 'Миражом' который уклонился от атаки и он произвел посадку на ближайшем аэродроме. Яковлев погиб после катапультирования из-за поражения купола парашюта - он оказался спекшимся, видимо, форсажной струей пролетавшего самолета. А вот наша третья четверка (Саранин, Васильев, Мазур, Супрун) взлетела после старта четверки Юрченко через три минуты и прибыла к месту боя, где уже никого не было, и виднелись только три дыма от упавших самолетов. Больше всего умиляют рассказы этих опытных израильских летчиков о большом количестве МиГов, которых было всего две четверки и к тому же разнесенных по времени. Ведь звено Юрченко входило в бой, когда звено Каменева его уже заканчивало. Таким образом, как боевой летчик мог насчитать из четверки самолетов 16, остается загадкой. Может быть, падающие подвесные баки с самолетов внесли свою сумятицу. Да в данном случае наши летчики потерпели поражение, но ни в коем случае, не будучи в большинстве, тем более - подавляющем. НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ - ТОТ СИЛЬНЕЕ КТО СМОГ В ДАННЫЙ МОМЕНТ И В ДАННОМ МЕСТЕ СОЗДАТЬ ПЕРЕВЕС И ДОСТИГНУТЬ ПОЛНОЙ ЭФФЕКТИВНОСТИ. Еще после прочтения израильской статьи возникло ощущение, что на самом деле, как заявил тогдашний президент АРЕ А.Саадат, был сбит еще один - пятый самолет, но самолет ИЗРАИЛЬСКИЙ. Дело в том, что по прибытию в зону воздушного боя нас настойчиво и настоятельно информировали о наличии в зоне израильских вертолетов, правда, мы никого не обнаружили. Еще наводят на эту мысль воспоминания израильского летчика, где четверка МиГов превращалась в 16 самолетов. Полетные конфигурации МиГ - 21 и 'Миража' того времени очень схожи и возможно перепутав цели эти 'асы' произвели пуск ракет и по своим самолетам (тем более, что нанесение ударов по своим у американцев является традицией, а американских пилотов в 101-ой аэ было большинство). Скорее всего, летчик перетянул через линию фронта, где и катапультировался. Если принять эту мысль за достоверную, то все становится на свои места: и нервозная суета с вертолетами на месте боя, и заявление А.Саадата, и воспоминания опытного израильского пилота у которого четверка самолетов превращалась в шестнадцать. Из восьмерки советских МиГов скрыть падение дополнительного самолета невозможно, а вот в армаде израильских самолетов тем более из разных частей очень возможно. Ведомый
sergei: Анализ 08.08.08 26.04.2012 - 00:01 Владислав Шурыгин. Анатолий Николаевич, в этом году исполнится четыре года "Войне 08-08-08", как нарекли современные историки события августа 2008 года в Южной Осетии. Война эта уникальна тем, что это была первая в новейшей истории России война, которую провела Россия против другого государства. И эта война стала победной для нас. Грузия была разгромлена. Но многие тайны этой войны до сего дня остаются в тени, и вопросов по этой войне куда больше, чем ответов. Вы были командующим 58-й армией, которая собственно и решила исход этой войны, ваши соединения и части разгромили грузинскую армию в Южной Осетии, вы входили в Южную Осетию, вы деблокировали Цхинвал. Но как-то так получилось, что после этой войны вы ушли в тень. Не встречались с журналистами, не давали интервью. Совсем другие люди украшали свои мундиры высокими наградами. Я благодарю вас за согласие дать интервью. И, конечно, первый вопрос, который я хочу вам задать – так как же начиналась эта война? Анатолий Хрулёв. Для меня война началась на моём рабочем месте. 7 августа в штаб армии прибыл командующий округом генерал-полковник Сергей Афанасьевич Макаров, с ним группа офицеров штаба округа. Буквально за два дня до этого, 5 августа, им было утверждено решение командующего 58-й армией по усилению российского военного контингента в составе смешанных сил по поддержанию мира в зоне грузино-югоосетинского конфликта. Этот план был разработан на случай возникновения угрозы военных действий. В течение дня мы с командующим работали во Владикавказском гарнизоне и вечером вернулись в штаб армии. Около 22 часов командующий убыл к себе отдыхать, а я остался в кабинете работать с документами. Ситуация была тревожная. Обстановка накалялась с каждым днём. Обстрелы с обеих сторон, перемещения техники и войск с грузинской стороны, жёсткие заявления, эвакуация женщин и детей осетинами. За неделю до этого закончились учения грузинской армии, которые проходили совместно с американскими советниками и при их активном участии. У нас тоже учения прошли и закончились в первых числах августа, и мы только-только вернули свои войска в пункты постоянной дислокации. Я уже знал о том, что в 16 часов Саакашвили заявил, что Грузия в одностороннем порядке прекращает огонь, но меня это его демонстративное миротворчество после нескольких недель нагнетания ситуации насторожило. Я знал поговорку, что если враг тебе протягивает хлеб, смотри за его второй рукой, в ней может быть кинжал. В общем, было тревожно. И в 00.00 часов раздался звонок. Телефонистка доложила: — Товарищ командующий, вас срочно Кулахметов. Через мгновение услышал в трубке Марата Минюровича: — Анатолий Николаевич, только что на меня вышел министр обороны Грузии, он проинформировал меня о том, что Грузия начинает силовую операцию по восстановлению своей территориальной целостности. Начался массированный артиллерийский обстрел. Ведётся огонь по позициям миротворцев. Это начало войны. Я спрашиваю: — Ты в этом уверен? Он мне: — Да, я официально докладываю. Это война! Одновременно оперативный дежурный армии получил доклад от дежурного миротворческих сил в Южной Осетии о начале боевых действий грузинской стороной. И тут же даю команду оперативному дежурному: — Вскрыть пакет, приступить к выполнению действий по сигналу для миротворческих сил, довести сигнал в части, касающейся их, до соединений и частей, провести оповещение. Доложить оперативному дежурному СКВО. Это было в 00.03 минуты. В 00.07 8 августа пришел подтверждающий сигнал из штаба округа. Я в этот момент сидел у себя в кабинете, осмысливая всё, что произошло. Хорошо помню свои чувства в этот момент. Была злость, что этот дурак Саакашвили всё же развязал войну, и вот теперь столько крови прольётся, столько людей погибнет, а ведь можно было решить всё мирным путем... А потом все чувства ушли. Началась боевая работа. В штабе 58-й армии было организовано постоянное боевое дежурство оперативной группы офицеров. Они с получением сигнала, сразу убывали на ЦБУ, и сразу же начинали готовить боевые документы, собирать информацию. В 00.15 я прибыл на ЦБУ, старший оперативной группы доложил о готовности к работе. Я ему уточнил задачу на сбор данных обстановки от миротворцев и начале действий по сигналу своих сил и средств. В дальнейшем, после сбора всего оперативного состава армии, согласно боевого расчета началась работа по складывающейся обстановке. В основном это были вопросы приведения в боевую готовность, совершения маршей по своим маршрутам в районы сосредоточения, к решению каких задач быть в готовности, а также вопросы взаимодействия и всестороннего обеспечения. В 00.15 на ЦБУ прибыл командующий округом генерал-полковник Сергей Афанасьевич Макаров, я доложил ему обстановку и получил разрешение продолжить боевую работу. Вот так началась эта война… Главное – выиграть время - Почему же грузины выбрали для нападения на Южную Осетию именно день 8 августа? Почему не раньше и не позже? В этом была какая-то логика, или же это просто случайно выбранная дата? - Я нисколько не сомневаюсь, что в плане нападения на Южную Осетию при выборе срока грузинским командованием и их советниками учитывались всё, и дата нападения была выбрана очень тщательно. Это был отработанный план, в котором были учтены все нюансы. Даже те, которые, казалось, могут знать только достаточно прослужившие в российской армии люди. Ну, например, как я уже говорил, под видом учений грузины отработали вопросы сосредоточения на границах Южной Осетии мощной ударной группировки. При этом дату учений они специально сдвинули так, чтобы их учения закончились на два-три дня раньше, чем наши. И война началась именно тогда, когда соединения и части моей армии вернулись в свои ППД, техника встала в боксы и нуждалась в обслуживании, оружие было сдано в комнаты для хранения оружия. После учений обычно два-три дня уходит на все организационные дела: личный состав моют, переодевают, офицеры убывают домой отдыхать, то есть, войска после учений традиционно находятся в наименьшей степени боеготовности. Также было учтено и то, где находилось военно-политическое руководство страны, в каком состоянии была система управления Вооруженными Силами, кадровые перестановки. Всё это было учтено. К тому же, начиналась Олимпиада. Всё внимание было приковано к ней. Очень точно момент был выбран. И я уверен – выбран не грузинами. Вспомните, какая организованная информационная кампания была развёрнута по всему миру сразу после начала войны? Это что, могла организовать Грузия? Я знал их военное руководство – там был свой уровень мышления, а тут было совсем другое мышление, другая школа. Это сегодня советники открещиваются: мол, мы ничего не знали, но поражение всегда сирота. Понятное дело, что никто не рвётся стать автором проигранной войны. Готовя эту войну, учитывая все факторы, грузинские генералы и их советники не учли главного: того, что мы постоянно внимательно следили за ситуацией и, несмотря на "среднюю температуру по больнице" это была полоса ответственности 58-й армии. Поэтому мы переиграли грузин и их американских инструкторов и советников. Завершив учения, и зная, что грузины продолжают непонятные маневры силами и средствами, что ситуация неоднозначная, тревожная, – некоторые соединения и части армии не вернулись в казармы, а остались в горах на подходе к Рокскому тоннелю две батальонных тактических группы (БТГр) от двух мотострелковых полков с их командирами и группами управления, общей численностью чуть больше семисот человек. Обе БТГр были хорошо рассредоточены, замаскированы и полностью укомплектованы людьми, техникой, боеприпасами, топливом. Именно эти БТГр решили исход операции… - А нельзя ли подробнее рассказать, что такое батальонная тактическая группа? - Для обеспечения контртеррористической борьбы в 58-й армии в каждом полку были сформированы батальонные тактические группы, которые были укомплектованы на сто процентов и техникой, и личным составом. Эти тактические группы были созданы по опыту первой и второй Чеченских кампаний, в каждую такую группу входил мотострелковый батальон с приданными подразделениями разведки, танковыми, артиллерийскими, ПВО, инженерными, связи, РХБЗ, а также подразделениями технического обслуживания и тылового обеспечения с необходимыми запасами. В течение шести месяцев они находились в двухчасовой боевой готовности к выполнению поставленных задач, затем их личный состав менялся. В основном эти батальонные тактические группы были спланированы для выполнения контртеррористических мероприятий в полосе ответственности, но были готовы к решению любых посильных задач. Вот стоял, скажем, полк в Ингушетии, личный состав его батальонной тактической группы в течение двух часов после получения сигнала был в полной боевой готовности и мог выполнять поставленные задачи. Все БТГр были укомплектованы личным составом, который служил не менее шести месяцев! В них не было ни одного солдата, который прослужил бы менее шести месяцев. Ни одного! В основном были контрактники, и, как я уже говорил, все солдаты и офицеры хорошо знали задачи, стоящие перед ними и были подготовлены к их выполнению. Именно эти БТГр сыграли решающую роль в разгроме грузинской армии. Кроме того, для обеспечения действий этих БТГр дополнительно оставались в горах артиллерийские подразделения, а также тылового и технического обеспечения. Поэтому совершенно непонятно утверждение начальника Генерального штаба Николая Макарова, что с началом войны СКВО воевал какими-то неорганизованными и неукомплектованными частями, и что для руководства операцией собирали по всем округам офицеров. Это утверждение просто не соответствует действительности и бросает тень на солдат и офицеров 58-й армии с честью выполнивших свой долг перед Родиной. - А что происходило после объявления тревоги? - В 1.30 все офицеры штаба уже были на своих боевых местах, я ввел их в обстановку, довёл до них предварительные элементы замысла операции, определил расчёты. И началась работа. Пришёл в действие огромный боевой механизм – 58-я армия! Нужно себе представить этот масштаб! Соединения и части располагались на территории девяти субъектов Российской Федерации, самая дальняя бригада армии, 136-я, – в 380 километрах, в Дагестане. И всё это пришло в движение. Нахождение командующего округом генерал-полковника Сергея Афанасьевича Макарова, сильно помогло делу, это оперативное и быстрое решение всех вопросов, связанных с принятием решения, а также по организации взаимодействия с частями и соединениями округа. Так, 42-я дивизия была оперативно подчинена мне, но имела своим основным направлением Чечню. И командующий округа, не колеблясь, дал добро на планирование и её тоже. Таких вопросов было множество, и в эти напряжённые часы Сергей Афанасьевич продемонстрировал свои самые лучшие качества руководителя и организатора. К шести утра большая часть работы по оценке обстановки, приведению в боевую готовность войск, их развёртыванию и выработке решения была завершена. На основании принятого решения были переданы приказы в соединения и части на совершение маршей с указанием районов, куда они должны прийти, где расположиться, сосредоточиться, к каким действиям быть готовым. И колесо закрутилось! - Не могу не спросить о разведке. Вы рассказываете о начале войны так, словно бы у вас не было никакой упреждающей информации. Словно планы грузин нам были неизвестны. Как сработала военная разведка? Были ли вскрыты приготовления Грузии к войне? - Конечно, война началась не вдруг. Это сейчас кое-кто в Генеральном штабе заявляет, что отныне войны будут начинаться без угрожаемого периода, вот так вот вдруг и на ровном месте. Эту глупость оставим без комментариев. У любой войны есть свой угрожаемый период. У нас обстановка медленно и неотвратимо накалялась все последние два года. Было ясно, что дело идёт к войне. Конечно, хотелось её избежать, были надежды на то, что дипломаты как-то сумеют договориться, не допустят силового сценария, но мы строили свою работу не на надеждах а на реальности, а та была неутешительной. Поэтому о том, что боевые действия будут, мы предполагали. Но, к сожалению, разведка наша не сработала. Мы имели крайне мало конкретной информации о противнике, о его перемещениях, о его планах. Приходили какие-то разрозненные сообщения и телеграммы ориентировочного характера. Я куда больше информации получал от своих разведчиков, которые "тралили" эфир, беседовали с людьми, у которых были родственники в Грузии, или с теми, кто сам там побывал. Это была куда более точная информация, чем то, что шло сверху. Мы больше информации узнавали из радиопереговоров грузинских таксистов, которые между собой обсуждали, какие дороги сегодня перекрыты из-за прохода войск или куда возили клиентов в погонах. Мы могли бы иметь на порядок больше информации, если бы могли работать на территории Южной Осетии, но я свидетельствую – и это правда – до начала войны нам было категорически запрещено вести разведку за Кавказским хребтом. Это иностранная территория! Туда лезть нельзя! Можно было только вести радиоперехват. Конечно, кое-что докладывали миротворцы, которые по долгу службы вели наблюдение за миротворческой зоной и обязаны были отслеживать любые перемещения вооружённых лиц и техники в этой зоне. Но и они не выходили за рамки своих полномочий. Понимали, что грузины очень внимательно отслеживают наше поведение, и кругом было полно их резидентуры. Поэтому, нужно сказать честно, разведка наша на начальном этапе войны с задачей не справилась. Грузинская группировка была практически не вскрыта. Не были вскрыты ни выдвижение артиллерии на позиции, ни выдвижение механизированных частей. Надо отдать должное противнику: он хорошо замаскировал свои приготовления к началу войны и смог добиться тактической внезапности. - Как вам удалось захватить стратегический Гуфтинский мост? - Перед началом выдвижения БТГр я поставил командирам задачу: как можно быстрее прорываться к Цхинвали, не давая грузинам перекрыть дорогу и закрепиться на позициях. Все заставы и блокпосты сбивать, а главное – захватить стратегический Гуфтинский мост, отбросить от него грузин как можно дальше, после чего одной БТГр идти в сторону Тамарашени, а второй – по Зарской дороге, к миротворцам, на деблокирование и усиление. И чтобы вы поняли уровень обученности людей, я вам докладываю, что первая БТГр уже в час сорок ночи прошла Рокский тоннель и ускоренным маршем с выделением боевого разведывательного дозора пошла вниз, а вторая БТГр входила в тоннель! Они вышли к Гуфтинскому мосту в 4 часа 40 минут – как раз в тот момент, когда с той стороны моста к нему подошли грузины. И грузины нас просто тут не ждали. Они и предположить не могли, что через четыре часа после объявления войны русские войска окажутся почти под Тамарашени. Грузины вышли на мост и начали его перекрывать. Командир полка полковник Андрей Казаченко доложил, что вышел к мосту и наблюдает на нём грузин. Я поставил ему задачу – танковым взводом с ходу захватить мост, сбить грузин и отбросить от моста. И командир задачу выполнил. Он буквально смёл грузин огнём с моста и вынудил их начать отход. В этом бою мы потеряли БМП, которая шла в передовом дозоре. Грузины, пытаясь организовать оборону, её подбили, и она, потеряв управление, упала с моста. "Они нас не обманули" - А что происходило в это время за вашей спиной? Как был организован ввод войск в Южную Осетию? - К утру по Транскаму уже непрерывно шли войска. В авангарде три батальонных тактических группы и сразу за ними артполк 19-й дивизии и ракетные части. БТГ шли первыми для прикрытия артиллерии. Главным было как можно быстрее протянуть сквозь "дырку", так мы называли между собой Рокский тоннель, артиллерию. За перевалом её можно было оперативно разворачивать на позициях в горах и поддерживать огнём воюющие батальоны и выдвигающиеся по Транскаму колонны. В 10.30 минут 8 августа командующий округа, который работал на ЦБУ с офицерами, поставил мне задачу: "Вылететь в Южную Осетию – кроме вас, там никто не разберется. Здесь уже всё отлажено. Войска начали выдвижение, задачи определены, и сейчас вы должны быть там, разобраться на месте в обстановке. Что там сейчас реально происходит, где миротворцы, где грузины? Задачи: первое – не допустить уничтожения миротворцев, деблокировать их. Второе – мирные жители. Не допустить уничтожения жилых кварталов и сёл. Третье – не допустить, чтобы грузины в случае захвата города подготовили его к обороне. Знаю, что сил и средств мало, но этими силами и средствами вы должны выполнить эти задачи, пока не подойдут войска". Это было совершенно правильное решение. Невозможно управлять войсками в такой сложной обстановке через Кавказский хребет. И я сразу отправился на вертолётную площадку. К этому моменту мы уже знали, что в воздухе работает грузинская авиация. Знали и то, что не уничтожены и функционируют грузинские радары, а значит – нас могут засечь. Но нужно было лететь. Вертолётчики были асы, мы шли по самому дну ущелий, буквально над самыми верхушками деревьев и прорвались необнаруженными. В 11.45 8 августа я был в Джаве, пролетели почти под грузинскими бомбами. Буквально за пару минут до посадки грузинские штурмовики отбомбились по Джаве, и ещё пыль не улеглась, когда мы сели. Со мной была группа офицеров штаба: артиллерист, разведчик, инженер, оператор. Борт подсел, мы выскочили – и борт ушел. Я тут же на месте определил, где находятся батальонные группы, и уточнил им задачи – прорываться к городу по Зарской дороге. Вот именно поэтому я и должен был быть там, чтобы на месте реагировать на изменение обстановки и принимать решения. Там же был разведвзвод 135-го полка, им командовал капитан Ухватов, ему была поставлена задача вести разведку вдоль маршрута движения, в бой не ввязываться, только наблюдать и докладывать, кроме одного исключения – в случае обнаружения РСЗО, реактивных установок залпового огня, уничтожать их, потому что один залп такой установки мог наделать очень много бед. У БТГр также были реактивные установки системы "Град", но приходилось держать их в резерве на крайний случай, так как в наличии был всего один боекомплект реактивных снарядов, и подвоз в случае их израсходования было очень трудно организовать, поскольку единственная дорога была забита беженцами и простреливалась грузинами. К 22.40 БТГр сосредоточились на Галуанских высотах, рассредоточились и замаскировались. Командирам была уточнена задача: готовиться к утренним боевым действиям, вести разведку, – а сам я вернулся по дороге к Рокскому тоннелю. Там работала оперативная группа армии во главе с начальником штаба генерал-майором Журавлёвым, организуя проводку колонн через Рокский тоннель. И туда же в этот момент подъехал командующий войсками округа, мы с ним встретились в час ночи с восьмого на девятое у тоннеля. Вообще, провод войск по Транскаму был сложнейшей и отлично проведённой операцией. Напряжение было огромное. Во-первых, это движение по горному серпантину, где от механиков-водителей требуется опыт и осторожность, так как любая ошибка может закончиться трагично: и в спокойное время в пропасть срывались автомобили, гибли люди, а тут сотни единиц многотонной боевой техники, плотное движение, максимальная скорость, причём, у многих водителей к этому моменту за спиной была уже не одна сотня километров марша. Колонны непрерывной вереницей тянулись вверх к Рокскому перевалу, на перевале дорога утягивалась сначала в бетонную галерею, а за ней – в узкий длинный тоннель. Когда я подъехал к тоннелю, колонны буквально пролетали через него. Плотность движения была такой, что от загазованности не было видно контуров идущей впереди машины, только её габаритные огни. Проветривать не успевали, и на въезде в тоннель всем водителям выдавали мокрые марлевые повязки, чтобы им было легче дышать. Но благодаря отличной организованности и слаженности работы оперативной группы мы не потеряли ни одного человека! Машины ломались, да, было. Техника-то была совсем не новая. Две чеченских войны прошедшая. Но на трассе были организованы пункты сбора неисправной техники, дежурили тягачи, которые сразу эвакуировали неисправную технику и буксировали её на площадку, где ею занимались ремонтники. Тут надо сказать, что после учений не был свернут комплексный пункт технического и тылового обеспечения. Мы ждали когда на сопредельной территории все грузинские части вернутся в ППД. Я понимал, что если загремит за хребтом, то времени на разворачивание тылов у нас не будет. И когда начнется, в горы кроме нас пойдут и МЧС, и медики, чтобы встретить и обработать большой поток беженцев. И все будут искать удобные площадки поближе к Рокскому тоннелю. А их и так – кот наплакал. Это горы – там не развернуться. Поэтому в ходе учений были развернуты на самых подходящих для этого местах комплексные пункты ТТО, которые не мешали работе других ведомств. Руководил им заместитель по тылу генерал Юрий Руковишников. У него были и своя охрана, и своя связь, были заранее определены посты, которые по маршрутам находились, выделены были средства эвакуации, рембат был развёрнут, склады с продовольствием и ГСМ, и всё это было хорошо замаскировано. Грузины так и не учли или не оценили даже такие демаскирующие признаки. - Начальник Генштаба Николай Макаров утверждает, что при вводе войск проблема исправности техники была критической. - Это не относится к соединениям и частям 58-й армии, он перепутал с Сибирским военным округом, которым командовал много лет, и где техника стояла разграбленная, откуда её отправляли для восстановления на заводы. Я был начальником штаба 41-й армии в этом округе и знаю ситуацию. Он эти данные перенёс на все остальные Вооружённые Силы. Но это не так. В 58-й армии техника была исправна и укомплектована. Мы же были воюющим округом. Поэтому исправность техники была краеугольным камнем. Уже в 2007 году за счет перераспределения внутри армии соединения и части были укомплектованы однотипными автомобилями. Оборудование с бензиновых автомобилей ставили на дизельные, что позволило упростить подготовку специалистов, обеспечение и ремонт. Эта огромная работа была проведена под руководством заместителя по вооружению полковника Александра Арзиманова. - Как вы оцениваете действия авиации? Как вообще было организовано взаимодействие с ВВС? - В составе БТГр были авианаводчики, которые координировали действия авиации. Но вообще очень многое держалось на том, что и мы, и авиаторы достаточно долго варились в одном котле СКВО. Мы знали друг друга лично, и это в критический момент выручало. Так, я лично знал командира Буденновского полка Сергея Кобылаша. Мы ещё по Чечне много взаимодействовали, его эскадрильи были в составе группировки в Чеченской республике. И потом мы постоянно работали на учениях, отрабатывали взаимодействия. И как только армия была поднята по тревоге, я сразу с ним связался и напрямую разъяснил ситуацию. Бывший командующий СКВО генерал-армии Александр Баранов, когда проводил учения с нами, всегда очень требовательно подходил к вопросам организации взаимодействия с авиацией и другими службами, и это сыграло свою положительную роль в ходе последующих действий. Однажды Александр Иванович на сутки задержал учения, пока в штаб не прибыл представитель Каспийской флотилии с полномочиями принятия решения и постановки задач. Вообще, очень много зависит от того, как организовано взаимодействие, насколько хорошо понимают задачи решаемые по времени и месту. Был в ходе первых дней момент, когда разведчики засекли разворачивающуюся грузинскую минометную батарею. Необходимо было срочно нанести по ней огневой удар, пока она не открыла по нам огонь. Но до средств связи с ЦБУ около километра, пришлось воспользоваться спутниковой связью корреспондента "Комсомольской Правды" Александра Коца. Я тут же по памяти называю сотовый телефон секретаря военного совета: "Набирай вот этот номер срочно". Он сразу снял трубку. "Я – "Вьюга", записывай координаты, куда нанести удар!" Проверяем координаты. "Подтверждаю!" Через минут десять разведка докладывает – цель поражена до открытия огня! В ходе боевых действий с нами работали корреспонденты многих российских СМИ, которые тоже рисковали своей жизнью в интересах выполнения заданий руководства. К сожалению, в последующем крайне мало о действиях войск писала наша любимая "Красная Звезда". Освещение действий вел только генерал-полковник Анатолий Ноговицын. Но об организации информации западными СМИ мы уже говорили. А какой вывод сделан из этой кампании в новом облике по информационному обеспечению? Мы в Цхинвале! - По телевизору много говорилось о роли ВДВ в этом конфликте. Как вы её оцениваете? - Я не могу оценивать действия ВДВ. К тому моменту, как они вошли в Южную Осетию, я уже был ранен, и ситуация была уже переломлена, исход войны фактически решён сухопутной группировкой из состава 58-й армии. Стоило ли использовать такие высокопрофессиональные войска в качестве сухопутных войск? Это вопрос к тем, кто принимал решение на их применение, тем более, что это резерв верховного главнокомандующего. - А система ПВО была единой или каждая часть прикрывала сама себя? - ПВО была единой, ею управлял начальник ПВО, находившийся на ЦБУ армии. Но подразделения ПВО входили в Осетию позже боевых батальонов и артиллерии. Я же не мог пустить ПВО раньше войск – сначала войска должны были пройти тоннель, а потом уже ПВО. Но, пройдя тоннель, они сразу развернулись, и потому грузины уже к исходу первых суток прекратили полёты. Я помню только один их удар по Джаве и то до подхода туда наших войск. Когда же войска пришли, они уже не бомбили. - А как вам удалось прорваться в Цхинвал? - Я уже сказал выше, что на первом этапе у нас было только две батальонных тактических группы и две батареи САУ по 5 орудий, батарея РСЗО против всей грузинской группировки. И я понимал, что если грузины разберутся и поймут, сколько нас, то просто сомнут и уничтожат. На их стороне было полное превосходство. Причём, не только численное. У них была новейшая техника, отличная связь, прекрасная организация. Это были обученные и хорошо подготовленные части, и глупости сегодня говорят те, кто называет грузинскую армию опереточной. Это был очень серьёзный и опасный противник. И я нисколько не преувеличиваю. Да, были боевые действия в Чечне, но это нельзя сравнивать. Там были бандиты, организованные, но банды, которые могли ударить из засады, но не могли вести полноценные боевые действия против регулярной армии. А здесь противник был умный, упорный, пытающийся навязать свою схему боевых действий, имеющий самое современное оружие и отлично подготовленных солдат. У меня на глазах грузинские танкисты из засады с первого выстрела уничтожали двигающиеся на небольших открытых участках на высокой скорости легковые автомобили. Настоящие снайперы! Наша артиллерия больше десяти минут на одной позиции не находилась, потому, что у грузин были отличные средства разведки и отработана контрбатарейная борьба. Уже через пятнадцать минут после открытия огня на то место, откуда стреляла наша артиллерия, сыпались грузинские снаряды.
sergei: Лишь раз артиллеристы ошиблись – и тут же понесли потери. Погиб командир батареи. Шёл бой, пехота просила поддержки огнём, и он с одного и того же места выполнил стрельбу по второй задаче. Сразу после этого стал уходить, но уже не успел и попал под огонь. Четыре машины ушли, он на пятой выйти не успел... И воевать с таким противником можно было только ломая все шаблоны, навязывая свою инициативу, не давая ему опомниться, наносить ему удары мелкими подразделениями на нескольких направлениях. Ведя постоянную войсковую разведку, искать разрывы в боевых порядках, так как не может быть сплошной линии боевых действий. Всё это было присуще действиям в горах давным-давно, но до некоторых только сейчас дошло. Поэтому, сбив грузин с моста, отбросив их к Тамарашени, я принял решение разделить БТГр на отдельные ротные группы, а иногда и взводные, и вот этими группами максимально "растаскивать" грузин, сковывать их боем, дерзкими и молниеносными действиями, нанес удар – ушёл, нанес удар – ушёл, а также нанесением огневого поражения заставлять переходить к обороне. Внушать им, что нас много, что мы со всех сторон подходим. Не давать им прийти в себя и нарушать их управление. Вести постоянное воздействие подразделениями и огнём. Для этого нужно было иметь прекрасно обученный личный состав и отлично подготовленных командиров. И могу сказать с гордостью – солдаты и офицеры 58-й армии с этой задачей справились. Немаловажную роль здесь сыграл патриотизм, морально-психологический дух, верность присяге и идеалам страны, уверенность в своей правоте и готовность на подвиг. Несмотря на достигнутую внезапность, несмотря на широкое участие советников и инструкторов, несмотря на высокую обученность войск и хорошее вооружение, грузинская армия была разгромлена. И это не чудо, как кое-кто сегодня пытается представить. За этой победой стояла огромная, многолетняя работа многих людей, о которых я бы хотел сказать. В успехе действий 58-й армии огромная заслуга бывшего командующего округом Героя России генерала армии Александра Ивановича Баранова. Блестящий военный руководитель, высокоэрудированный, грамотный, умный, он за годы своего командования проделал огромнейшую работу, повышая боеготовность частей и соединений округа, обучая и воспитывая нас, подчинённых. Александр Иванович вложил много сил и здоровья в наше обучение, помогал и советом, и делом практически, а не теоретически. Все учения проходили только на штатной технике, в составе штатных подразделений. От взаимодействующих структур участвовали только люди, которые имели право принимать решения и отдавать указания подчиненным, а не наблюдатели и советники. В результате техника и вооружение несмотря на то, что она прошла две кампании, была исправна, укомплектована, боеготова, личный состав обучен действовать при вооружении, а офицеры имели опыт и навыки в управлении боевыми действиями. Всю тяжесть управления, принятия решений и организации взаимодействия сил и средств видов и родов вооруженных сил в ходе войны на югоосетинском направлении взял на себя главнокомандующий Сухопутными войсками генерал армии Болдырев Владимир Анатольевич – с прибытием на ЦБУ в штаб 58-й армии. Такая работоспособность присуща только высокоорганизованным внутренне, грамотным и имеющим боевой опыт военачальникам. А действительность – это выполнение государственной задачи личным составом от генерала до солдата. Не выпрашивание наград, а действия, которые в кратчайшие сроки и с наименьшими потерями выполнены. Очень жаль, что нет глубокого анализа вопросов начального периода боевых действий, а также опыта принуждения Грузии к миру. Но есть видения отдельных военачальников, их личное видение, которое они переносят на новый облик и выдают это как выводы. А выводы сделаны, но сделаны противником: по состоянию на 08.08.2008 вооруженные силы России были боеспособными, – а значит, необходимо, чтобы они таковыми не были. - Каким вы ощущали вашего противника? И вообще, чувствовали ли вы его? - Умение чувствовать противника – это очень важное умение для командующего. Если ты не чувствуешь противника, то добиться победы очень сложно. До вечера девятого августа грузины вели активные действия, пытались переломить ситуацию, захватить инициативу. Атаковали и вообще в них чувствовался азарт, но к вечеру стали выдыхаться. Всё больше стало хаотичных перемещений, всё меньше координации. Из них словно выпустили воздух. Видимо, до них стало доходить, что время упущено, всё больше российских войск входит в Южную Осетию, и первоначальное превосходство в силах и средствах развеивается, как дым, а задачи так и остались невыполненными. 10 числа наступил перелом. Грузинские части первого эшелона, наступавшие на Цхинвал, начали отходить. Две БТГр выполнили свою задачу! Они не дали грузинам полностью захватить Цхинвал и подготовить его к обороне. Фактически, БТГр продемонстрировали ту самую "сетецентричную войну", с идеей которой сегодня так носится нынешнее руководство Генштаба, но управляемую не из центра, а на месте. Батальоны действовали в отрыве от основных сил, которые за их спиной совершали марш через Кавказский хребет, втягиваясь в Южную Осетию и разворачиваясь в боевые порядки. Разделившись на отдельные группы из состава БТГр, часто без обеспечения флангов, компенсируя это мобильностью, постоянно ведя разведку, нащупывая в обороне грузин бреши, они наносили удары в самых уязвимых местах. Такая тактика фактически ослепила грузин, связала противника боем и позволила выиграть время до подхода основных сил. В 10 часов 9 августа из города к нам вырвался на БМП министр обороны Южной Осетии Василий Васильевич Лунёв. Он доложил обстановку, сказал, что в городе "слоёный пирог": осетинские подразделения ведут бои с грузинами. Я у него уточнил: "Маршрут знаешь, сможешь подразделения втянуть в город, чтобы изнутри?". Лунёв ответил: "Смогу!". И в 10.30 БТГр 693-го полка под командованием полковника Андрея Козаченко начала выдвижение для нанесения удара по северо-западной окраине Цхинвала. Приблизительно в 11.00 часов на Галуанской высоте к нам вышел отходящий из города отряд президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты. У них практически не осталось боеприпасов. Мы сразу пополнили их, я ему уточнил задачу по нанесению удара в центр города, организовали взаимное распознавание, а для взаимодействия выделил ему средства связи со связистом. Сегодня много разного пишут об Эдуарде Кокойты, что его, якобы, вообще не было в Цхинвале. Это не так! Из города его отряд вышел только 9 августа, израсходовав все боеприпасы и, пополнив их, вернулся обратно. Вообще, воевали осетины храбро. Не скажу, что умело – всё же до регулярной армии ополченцам далеко. Но за свои дома, за свои посёлки они бились до последнего. Сильной их стороной, конечно, было знание местности, что в какой-то степени компенсировало недостаток боевых навыков. - Известно, что примерно в это время здесь активно действовала 10-я бригада спецназа ГРУ. Был ли с ними у вас контакт? - Да, взаимодействие было организовано, но они действовали по своим задачам, поставленным старшим воинским начальником. - Существует отчет, что они давали целеуказания артиллерии вашей армии. - Возможно, они давали их, выходя на группу боевого управления на ЦБУ. Дело в том, что группы спецназа действуют по распоряжению старшего воинского начальника. У них свои специфические задачи. Если у них есть необходимость – они взаимодействуют с нами через центр боевого управления, но я с группой офицеров работал в передовых боевых порядках, а мой штаб работал за много километров от меня, координировал действия разворачивающихся на территории Южной Осетии войск. Моя группа действовала в отрыве от штаба, поддерживая с ним связь. Таковы были условия: начало боевых действий, решение принято, задачи поставлены, войска выдвигаются и занимают указанные районы в своей полосе. Мне была поставлена конкретная задача командующим округа, об этом мы уже говорили выше, командир должен быть в нужное время в нужном месте, а для достижения победы на место сражения прибыть раньше противника, это старая истина. Мы сражались на начальном этапе против превосходящего нас численно и технически противника. Вы поймите, солдат не идет в бой без командира. А тем более – в условиях той быстроменяющейся обстановки, когда на принятие правильного решения были считанные минуты. В критической ситуации личный состав смотрит на командира, и если командир спокоен – значит, всё нормально, ситуация под контролем. А в Цхинвал мы прорвались со стороны Хетагурова. Перед этим провели два отвлекающих удара, изображая подходящее к нам подкрепление, а там, где решили прорываться в город, наоборот, демонстративно развернулись, попылили, показывая, что мы уходим с высоты. Мы и ушли с неё, но только до небольшой низины, по которой тянулась в горы газовая магистраль. Эту низину уже прошла наша разведка, и мы вдоль этой газовой трубы, прикрываясь ею, поднялись к заросшей кустарником ложбине на склоне высоты. И по этой ложбине через кусты вышли к окраине Цхинвала, к району домовладений и через частный сектор батальонная группа 135-го полка полковника Гостева ворвалась в Цхинвал. Одна рота из состава БТГр пошла на деблокирование миротворческого батальона, другая рота прикрывала от удара во фланг со стороны Земо-Никози, третья рота оставалась в резерве и одновременно прикрывала артиллерию и тылы. Одновременно было организовано взаимодействие с подразделениями ополченцев Южной Осетии во главе с Эдуардом Кокойты, они наносили удар в центр города. Это было в 14 часов 10 минут 9 августа… "Слоёный пирог " по-осетински - Как же получилось так, что вы, командующий армии, оказались в самой гуще боя и были ранены? - На этот момент сложилась критическая ситуация у "миротворцев" – их в упор расстреливали грузинские танки, в городе был "слоеный пирог" из грузинских подразделений, югоосетинских ополченцев, тремя часами раньше с северо-запада БТГр 693-го полка ворвалась в город, но в это же время грузины подтягивали резервы. Оставаться на Галуанской высоте не было смысла, и я принял решение вместе с группой управления переместиться на южную окраину Цхинвала в составе роты, шедшей на деблокирование миротворцев. В районе развилки дорог рота ушла вперёд, а я задержался с ополченцами, уточнял обстановку. В резерве у меня был один взвод от роты, которая прикрывала тылы и артиллерию. С развилки дорог, уходя в сторону миротворческого батальона на БТР 135-го полка, мы столкнулись с отступающим подразделением грузин до 30-40 человек, которые бежали прямо на нас по дороге. Нам пришлось спешиться и принять бой, но оказалось, что здесь же в кустах прятались грузинские спецназовцы, и мы фактически оказались в окружении, а прикрывавший нас сзади резерв еще не подошёл. В ходе скоротечного боя спецназ мы забросали гранатами, а от бежавших по дороге грузин отбились огнём из автоматов. У меня был автомат механика-водителя БТР с магазинами и гранаты в кармане как обычно, а одна привязанная и штатный пистолет. Но никакой грузинской засады или специального отслеживания меня или группы управления не было, это просто стечение обстоятельств. На войне как на войне! - Сколько человек было с вами? - Человек восемь-девять, не больше, и группа журналистов, которые присоединились к нам утром. В этом бою погиб майор Ветчинов, я был тяжело ранен, также ранен корреспондент Александр Сладков и телеоператор РТР Леонид Лосев. - Анатолий Николаевич, вы упомянули грузинский "спецназ" в кустах. А вообще за эти три дня войны, в которые вы были там, чувствовалось присутствие грузинского спецназа, ощущалось ли как-нибудь воздействие разведывательно-диверсионных групп противника? - Нет, никак не ощущалось. Мы так прочно владели инициативой, что не давали им ни очнуться, ни высунуться. - Были ли поставлены какие-то конкретные задачи на разгром Грузии, к примеру за пять суток к такому-то августа? - Нет, такого не было. Были конкретные задачи. Но никакого временного норматива на разгром Грузии не ставилось. 9 августа, около 9 часов, меня на связь вызвал министр обороны. Я ему доложил обстановку, свое решение, он уточнил задачу по Цхинвали и утвердил мои действия. Но никаких временных нормативов не ставилось. - Какие-то ограничения ставились по применению вооружения в ходе выполнения операций? - Нет, мне не ставились. - Понятно. А какие пункты управления были развернуты? - ЦБУ в штабе, подвижный пункт управления у входа в Рокский тоннель, и как элемент НП, где я и находился. Кроме того, развернули ТПУ в районе сосредоточения запасов тыла и вооружения. В резерве был запасной командный пункт. - Существовал ли план на случай того, если что-то произойдет с Рокским тоннелем? Отрабатывались ли какие-то запасные маршруты? - Ответственно заявляю – с тоннелем ничего не могло произойти. Мы его прикрывали так, что никакой угрозы ему быть не могло. Даже мысли такой не было, за него отвечала 58-я армия, и этого достаточно. Но запасные маршруты были. - Для себя насколько оценивали, сколько продлится война? - Такие сроки вам никто не определит. - В исходе кампании уже не было сомнений? - Мы были уверены в победе. Все отлично понимали свою задачу. И мы ее выполнили. Это реальный результат кропотливого многолетнего труда личного состава, который принимал участие в принуждении Грузии к миру. - Долго ли вы пробыли в госпитале после ранения? И как сейчас себя чувствуете? - В августе был ранен. В декабре выписался с железом в ноге. В таких случаях сустав обычно полностью блокируется, но всё же врачи смогли сохранить небольшую подвижность. Вообще, наша военная медицина – это отработанная десятилетиями, выстроенная система, в рамках которой профессионалы борются за каждую человеческую жизнь. И чем быстрее раненый попадёт в руки врачей, тем раньше будет оказана помощь, тем вероятнее, что его жизнь будет спасена. Мой низкий поклон специалистам-медикам СКВО Петру Григорьевичу Колосу, Мусе Муталибову и многим другим докторам. Цены им нет! Но, к сожалению, и здесь имеет место быть "новый облик" с его сокращениями, что неминуемо отразится на жизни и здоровье военнослужащих всех категорий. Увы… "Неудобные" победители - Есть то, о чем вы жалеете? - О чем жалею? Жалею, что бесценный боевой опыт был просто списан нынешним военным руководством за "неудобностью". Что был фактически нивелирован ратный труд тысяч людей, которые, не щадя своих жизней, показав отличную выучку и высочайшее мастерство, разгромили очень серьёзного противника, но вместо признания получили обвинения в том, что действовали неумело и отстало. Жалею, что из армии были вынуждены уйти такие профессионалы, как генерал Владимир Анатольевич Болдырев, Сергей Афанасьевич Макаров, и не только они, но также много других достойных и опытных офицеров… Вообще, я думаю, что все перекосы и ошибки нынешней военной реформы идут от того, что у высшего военного руководства нет понимания настоящих, а не предполагаемых боевых действий. И это незнание реалий войны самым негативным образом сказывается на образе мышления. Поэтому и реформы проводятся, что называется с коленки, никак не согласовывая их с требованиями времени и даже не попытавшись их предварительно где-то проверить. Без всякой опоры на опыт прошедших за эти годы войн. В августе 2008 года мы провели сложнейшую военную операцию по принуждению Грузии к миру. Но вместо серьёзного анализа боевых действий были сделаны громкие заявления о том, что война, якобы, выявила неготовность наших Вооружённых Сил к этой войне, и что негативный опыт этой войны стал толчком к реформе. Но ведь это не так! Именно существующая организация Сухопутных Войск, структура "округ-армия-дивизия" и обеспечили успех в этой крайне сложной военной компании. Прежде всего, потому, что на всех уровнях было выстроено боевое управление и каждая "ступень" занималась своим делом, что отработанная в ходе многолетних поисков, основанная и на опыте двух чеченских войн структура ЧПГ, частей постоянной боевой готовности, –проявила себя с самой лучшей стороны. Но эти выводы были очень неудобны на фоне задуманных реформ. Они фактически шли вразрез с ними. И после того, как Северо-Кавказский округ практически в одиночку провёл операцию в Южной Осетии, его действия были волюнтаристски перечёркнуты, названы неудачными и подогнаны под планы будущей реформы. Был сделан целый ряд громких заявлений о том, что война против Грузии вскрыла несоответствие существующей военной структуры задачам и, что именно она стала последней каплей, заставившей начать военную реформу. Но ведь достаточно посмотреть подшивки газет того времени, чтобы убедиться – все заявления о переходе к "трёхступенчатой" структуре, ликвидации звена армия-округ-дивизия и создании бригад "нового облика" были сделаны ещё ДО начала войны. А до этих заявлений, проводились опытные учения по изучению возможностей планировавшихся к созданию "стратегических командований" под руководством генерала армии Юрия Балуевского, и результаты этих учений заставили тогда отказаться от торопливых шагов. Можно смоделировать, как бы прошла эта война, начнись она в нынешних условиях. Как бы управляли действиями войск в условиях "слоёного пирога", когда ситуация менялась ежечасно, "напрямую из Москвы"? Что оттуда видно? Да ещё если боевые действия ведутся одновременно по нескольким направлениям? Как бы справились с операцией по переброске войск через Кавказский хребет урезанные донельзя "оперативные командования"? Если раньше в штабе армии по штату было 242 офицера, и с началом боевых действий все они были полностью загружены работой, то сегодня в аналогичной структуре их в три раза меньше. Поэтому ни на одних учениях ни одно оперативное командование не смогло справиться с задачей управления войсками даже на "удовлетворительно". Как бы прошла перевозка войск на железнодорожном транспорте, когда почти полностью ликвидирована структура ВоСо? Как быть без тылов, без технического обеспечения, без предварительного развертывания и создания запасов в районе? На "аутсортинге" прошла бы эта переброска? И чем бы всё это закончилось? Реформами должны заниматься профессионалы военного дела, а не "советники", не имеющие отношения к Вооруженным Силам. - Если Родина позовет, пойдёте служить еще? - Смотря с кем. К огромному сожалению, настоящих профессионалов – тех, кто имеет опыт и мастерство, – сегодня почти не осталось. А те, кто есть, – не востребованы, их ни о чём не спрашивают. Зато от года к году всё больше в армии тех, кто с восторгом рассказывает о том, как сегодня всё здорово, какие небывалые учения проводятся, и какие впечатляющие результаты достигнуты. Нам – тем, кто прошёл ещё советскую военную школу, кто видел настоящие учения, кто прошёл через реальные войны, – в этих условиях, когда главное не дело, а ДОКЛАД, делать просто нечего. Но если возникнет военная опасность, если Родина позовёт, пойду, не задумываясь. За Родину, за Россию… По материалам «Завтра»
sergei: sergei пишет: Жалею, что бесценный боевой опыт был просто списан нынешним военным руководством за "неудобностью". Что был фактически нивелирован ратный труд тысяч людей, которые, не щадя своих жизней, показав отличную выучку и высочайшее мастерство, разгромили очень серьёзного противника, но вместо признания получили обвинения в том, что действовали неумело и отстало. Жалею, что из армии были вынуждены уйти такие профессионалы, как генерал Владимир Анатольевич Болдырев, Сергей Афанасьевич Макаров, и не только они, но также много других достойных и опытных офицеров… Вообще, я думаю, что все перекосы и ошибки нынешней военной реформы идут от того, что у высшего военного руководства нет понимания настоящих, а не предполагаемых боевых действий. И это незнание реалий войны самым негативным образом сказывается на образе мышления. Поэтому и реформы проводятся, что называется с коленки, никак не согласовывая их с требованиями времени и даже не попытавшись их предварительно где-то проверить. Без всякой опоры на опыт прошедших за эти годы войн sergei пишет: как бы прошла эта война, начнись она в нынешних условиях. Как бы управляли действиями войск в условиях "слоёного пирога", когда ситуация менялась ежечасно, "напрямую из Москвы"? Что оттуда видно? Да ещё если боевые действия ведутся одновременно по нескольким направлениям? Как бы справились с операцией по переброске войск через Кавказский хребет урезанные донельзя "оперативные командования"? Если раньше в штабе армии по штату было 242 офицера, и с началом боевых действий все они были полностью загружены работой, то сегодня в аналогичной структуре их в три раза меньше. Поэтому ни на одних учениях ни одно оперативное командование не смогло справиться с задачей управления войсками даже на "удовлетворительно". Как бы прошла перевозка войск на железнодорожном транспорте, когда почти полностью ликвидирована структура ВоСо? Как быть без тылов, без технического обеспечения, без предварительного развертывания и создания запасов в районе? На "аутсортинге" прошла бы эта переброска? И чем бы всё это закончилось? sergei пишет: Начальник Генштаба Николай Макаров утверждает, что при вводе войск проблема исправности техники была критической. - Это не относится к соединениям и частям 58-й армии, он перепутал с Сибирским военным округом, которым командовал много лет, и где техника стояла разграбленная, откуда её отправляли для восстановления на заводы. Я был начальником штаба 41-й армии в этом округе и знаю ситуацию. Он эти данные перенёс на все остальные Вооружённые Силы.
sergei: sergei пишет: - Начальник Генштаба Николай Макаров утверждает, что при вводе войск проблема исправности техники была критической. - Это не относится к соединениям и частям 58-й армии, он перепутал с Сибирским военным округом, которым командовал много лет, и где техника стояла разграбленная, откуда её отправляли для восстановления на заводы. Я был начальником штаба 41-й армии в этом округе и знаю ситуацию. Он эти данные перенёс на все остальные Вооружённые Силы И это убожество даже не руководило боевой операцией...и даже не представляло,что там происходит...и лепетало об этом на весь мир!!! Не удивительно,что пиндосы были шокированы,тем,что у них не получилось...этого не могло произойти в принципе...но произошло...Представляю их ярость!!!
свн: Судьба героя - Анатолий Вячеславович Лебедь Анатолий Вячеславович Лебедь (род. 10 мая 1963 года, г. Валга, Эстонская ССР, СССР) — Герой Российской Федерации, гвардии подполковник спецназа ВДВ, офицер 45-го отдельного гвардейского орденов Кутузова и Александра Невского разведывательного полка специального назначения. В Вооружённых Силах с 1981 года. Срочную службу проходил в ВДВ. Затем окончил Ломоносовское военное авиационно-техническое училище в 1986 году и воевал в 1986—1987 гг. в Афганистане в составе вертолётного полка, совершал боевые вылеты в качестве борттехника вертолёта. Служил в Группе Советских войск в Германии, Забайкальском и Сибирском военных округах — в 329-м транспортно-боевом вертолётном полку и 337-м отдельном вертолётном полку. В 1994 году уволился в запас, работал в фонде ветеранов Афганистана. Воевал на Балканах. С ноября 1999 года участвовал в контртеррористической операции на Северном Кавказе. Купив всю необходимую экипировку, полетел в Махачкалу добровольцем для защиты Дагестана от нападения боевиков. Был прикомандирован к сводному милицейскому отряду. Когда военная операция переместилась на территорию Чечни, он отправился в Москву и заключил контракт с Министерством обороны, после чего снова вернулся на войну. Служил в районе Гудермеса, Аргуна, в пригородах Грозного, в Веденском районе. В 2003 году в горах под Улус-Кертом Анатолий Лебедь подорвался на мине, в результате чего ему была ампутирована ступня. Командование пошло навстречу боевому офицеру и разрешило продолжать службу с протезом. В октябре 1999 года заключил контракт с Министерством обороны Российской Федерации и снова вернулся в Чечню для участия в контртеррористической операции. Проходил службу в составе 45-го отдельного разведывательного полка ВДВ. С 1999 по 2007 годы совершил свыше 10 командировок в Чеченскую Республику, участвовал в спецоперациях в районах городов Гудермес и Аргун, а также в пригородах Грозного и в Веденском районе. Летом 2003 года в ходе одной из операций в горах у населённого пункта Улус-Керт он подорвался на мине. В результате это ранения ему была ампутирована ступня. Получил вторую группу инвалидности, однако отказался увольняться из Вооруженных Сил, освоил сначала протез, затем парашютные прыжки (имеет на счету свыше 840 прыжков) и рукопашный бой на протезе. Уже в декабре 2003 - январе 2004 годов участвовал в зимней операции в горах Дагестана по уничтожению банды полевого командира Гелаева. В бою 9 января 2005 года группа гвардии старшего лейтенанта Лебедя попала в засаду. Двое бойцов получили ранения. При попытке боевиков захватить их Анатолий Лебедь вступил в неравный бой и лично уничтожил трёх боевиков. Своими действиями он спас жизнь подчинённых. В бою 24 января 2005 года собственным телом прикрыл раненого рядового от выстрела из гранатомета. Получив слепое осколочное ранение в поясницу, продолжил командовать головным дозором. Лично уничтожил гранатомётчика и пулемётный расчет боевиков. В результате того боя была захвачена база боевиков и уничтожен связной Шамиля Басаева. В одном из последующих боёв собственным телом прикрыл раненого рядового от выстрела из гранатомета. Получив слепое осколочное ранение в поясницу, продолжил командовать головным дозором. В результате того боя была захвачена база боевиков и уничтожен связной Шамиля Басаева. Указом Президента Российской Федерации от 6 апреля 2005 года за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга в Северо-Кавказском регионе капитану Лебедю Анатолию Вячеславовичу было присвоено звание Героя Российской Федерации. В 2008 году участвовал в боевых действиях в Южной Осетии, за что удостоился стать вторым кавалером ордена Св. Георгия 4-й степени. Президент Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев, во время церемонии награждения 1 октября 2008 года сказал: "Среди нас также находится офицер спецназа Воздушно-десантных войск Герой Российской Федерации Анатолий Вячеславович Лебедь. При проведении боевых операций он находился на острие атаки и неизменно демонстрировал примеры личного мужества". Герой РФ насмерть разбился на мотоцикле в Москве Авария, в которой погиб обладатель высшей награды страны произошла вечером в пятницу. На Богородицком валу столицы вечером 27 апреля произошла авария, в которой, по предварительным данным, погиб Герой Российской Федерации Анатолий Лебедь. Как сообщил Life News источник в правоохранительных органах, Лебедь, скорее всего ехал на открытие байкерского сезона, которое состоится сегодня в Москве....Земля ЕМУ ПУХОМ!!!!
sergei: 21 апреля 1996 года наши лётчики уничтожили главаря чеченских сепаратистов. Будущий лидер чеченских сепаратистов родился как раз в тот день, когда началась депортация чеченцев и ингушей, и через восемь дней после его рождения семья Дудаевых оказалась в Павлодарской области Казахской ССР. Однако уже в 1957 году Хрущёв разрешил так называемым репрессированным народам возвращаться в родные места. Треть чеченцев вернулась, треть осталась в Казахстане, а треть расползлась по всему Союзу с тем, чтобы заниматься традиционным народным промыслом – разбоем и грабежами. Дудаевы оказались в числе вернувшихся. Национальность не помешала Джохару поступить сначала в Северо-Осетинский пединститут, затем в Тамбовское лётное училище, а потом и на командный факультет Военно-воздушной академии им. Ю. А. Гагарина. Где бы ни служил офицер-чеченец, он, хотя и не был политработником, везде отвечал за политическую работу с личным составом. Считается, что во время Афганской войны Дудаев, уже будучи начальником штаба 132-го тяжёлого бомбардировочного авиаполка, лично совершал боевые вылеты на бомбардировку душманских позиций. Однако сам он впоследствии отрицал факт участия в боевых действиях против единоверцев. К началу 1990 года Дудаев находился в должности командира стратегической 326-й Тернопольской тяжёлой бомбардировочной дивизии 46-й воздушной армии и в звании генерал-майора. В марте 1991 Дудаев вышел в отставку и вернулся в Грозный. В этих условиях КГБ решило использовать отставного генерала для внедрения в ряды Исполнительного комитета ОКЧН – Общенационального конгресса чеченского народа. Затем КГБ помог Дудаеву подмять под себя этот исполком, после чего Дудаев вышел из-под контроля. После провала ГКЧП, грозненские чеченцы, решив, что теперь всё можно, устроили перманентный митинг на главной площади с требованием отставки властей Чечено-Ингушетии. 4 сентября произошёл захват грозненского телецентра и Дома радио. 6 сентября Верховный Совет ЧИАССР был разогнан вооружёнными сторонниками ОКЧН. Дудаевцы избили депутатов и выбросили в окно председателя Грозненского горсовета Виталия Куценко. В результате председатель горсовета погиб, а более 40 депутатов получили травмы. Спустя два дня дудаевцами захвачен Аэропорт «Северный» и ТЭЦ-1, блокирован центр Грозного. 27 октября 1991 года в Чечне прошли президентские выборы, победу на которых одержал Джохар Дудаев, набравший 90,1 % голосов. Своим первым декретом Дудаев провозгласил независимость самопровозглашённой Чеченской Республики Ичкерия. В декабре-феврале продолжался захват оставленного оружия. В начале февраля был разгромлен 556-й полк внутренних войск, совершались нападения на военные части. Было похищено более четырёх тысяч единиц стрелкового оружия. Одновременно с этим развернулось беспрецедентная мошенническая акция – по изготовленным в Чечне фальшивым авизо агенты чеченских сепаратистов получили в российских банках 4 триллиона рублей. Деньги в Чечню тогда вывозились целыми КамАЗами. Сразу же по воцарении Дудаева в Чечне начались кровавые этнические чистки. По данным Всесоюзной переписи населения 1989 года в Грозном до войны проживало 397 тысяч человек, из которых 210 тысяч составляли русские. К моменту же прихода в Грозный федеральных войск там оставалось не более тысяч русских, в основном стариков. Но если до Дудаева русских людей, живших в республике, просто выгоняли, отбирая дома, то теперь убивали или превращали в рабов. Режим личной власти Дудаева постоянно укреплялся. 17 апреля 1993 года Дудаев распустил правительство ЧРИ, парламент, конституционный суд и Грозненское городское собрание, введя на всей территории Чечни прямое президентское правление и комендантский час, а также назначил вице-президентом Зелимхана Яндарбиева. 4 июня был расстрелян митинг оппозиции, штурмом взяты здания мэрии Грозного и ГУВД, в результате чего было убито примерно 50 человек. 10 августа 1994 года в Грозном прошёл Общенациональный съезд, организованный сторонниками Дудаева. Съезд высказался за всеобщую мобилизацию и объявление России «священной войны». Так что ввод федеральных войск в Чечню 11 декабря 1994 года был лишь ответом на объявление войны всем нам. С началом первой чеченской войны наши спецслужбы неоднократно пытались ликвидировать Дудаева, но 21 апреля 1996 года все покушения на него срывались. Срывались они из-за того, что откуда-то сверху в самый последний момент поступала команда «отставить». Однако три попытки сорвались уже в момент покушения. В первый раз промахнулся снайпер упустив возможность стать Героем России и получить «арбуз» – миллиард тогдашних неденоминированных рублей. Во время второй попытки от взрыва заложенной на пути следования машины Дудаева мины автомобиль перевернулся, но сам лидер чеченских сепаратистов не пострадал. Во время третьего покушения Дудаев вместе с охраной покинул здание за пять минут до взрыва авиационной ракеты – очевидно, информаторы у него были и в среде российского командования, и уж, конечно, в высшем эшелоне российских политиков . Однако весной 1996, когда Ельцин имел все шансы проиграть выборы, было принято решение ликвидировать Дудаева любой ценой. Спецслужбы начали пристальное наблюдение за селом Гехи-Чу, где Дудаев, по данным агентуры, до 21 апреля был три раза – он приезжал к так называемому военному прокурору республики Магомеду Джаниеву в сопровождении охраны из 30 человек. Спецназовцы с помощью местных осведомителей засекли, что Дудаев примерно с одного и того же места на пустыре говорил по телефону. ГРУ и ФСБ прорабатывался вариант удара с самолета ракетой с лазерной головкой самонаведения по сигналу спутникового телефона. Однако несколько таких попыток провалились, поскольку Дудаев говорил по телефону не больше пяти минут, а самолет из Моздока до Гехи-Чу долетал за 7-8 минут. 21 апреля через чеченскую агентуру поступила информация, что Дудаев намеревается выходить на связь в определенном квадрате, было известно даже примерное время. Когда Дудаев только подъезжал к Гехи-Чу, самолет в Моздоке уже вылетал к месту. Позже выяснилось, что Дудаев находился на пустыре с женой, помощниками и охранниками. В тот раз Дудаев говорил с московским абонентом на удивление дольше обычного – почти 20 минут. Этим самым абонентом был Константин Боровой, с которым Дудаев регулярно выходил на связь. Ракета Х-27ПС попала в Ниву, возле которой Дудаев и говорил по телефону. Двое его охранников, бывших в машине, погибли на месте. Еще один, находившийся рядом с его женой, которая за несколько секунд до взрыва отошла по нужде к ближайшему оврагу, был ранен. Жена же – Алла Дудаева, бывшая русская женщина Алевтина Фёдоровна Куликова – осталась невредимой и теперь, живя в Литве пишет «Баллады о Джихаде». Сам «генералиссимус Ичкерии» был некоторое время ещё жив, но рана в голове оказалась смертельной, и он умер через несколько минут в машине сопровождения.
Admin:
полная версия страницы