Форум » Армейский юмор » Армейские байки (часть 2) » Ответить
Армейские байки (часть 2)
Admin: Различные рассказы армейской службы,страшилки и байки.....
свн: Снегурку можно заложить и до следующего НГ....
свн:
свн: анекдот про психушку: Главврач и студенты....: — В этой палате находится тихо-помешаный. Грустит, смотрит в одну точку, плачет. — А как, что произошло? — Ну, его девушка ушла к другому прямо перед свадьбой... А вот палата с буйно-помешаным(стальная дверь, на окошке решётки, оттуда рычанье, глухие удары...) — А там кто? — А там тот, к кому она ушла!!
sergei: О том о сем и ВДВ Конечно, трудно в двух словах описать отношение личного состава роты ВДВ к своему «ветерану» в 1984 году, особенно после того, как 100 дней до приказа уже позади. А если этот «дед» еще и «замок» - (заместитель командира взвода), то респект и уважуха практически безграничны. Попадание такого «деда» в нелепую, глупую ситуацию, практически приравнивалось к нулю, ибо он, как правило, уже мало чего делает, что лишает его возможности ошибиться в принципе. Чем должна была заниматься рота в этот вечер, может быть обозначено неверно, но важность, серьезность и сложность задачи была очевидна. По-моему, мы готовились к прыжкам (а может, к строевому смотру, что еще хуже, если кто-то вообще понимает, о чем идет речь). Привыкая к режиму, солдат после отбоя плохо соображает, еще хуже действует, особенно если вводная поступила после ужина в момент расслабухи. Поэтому лучшее средство - это встряска, в виде пробежки по «полной боевой» на дистанцию в 6-10 км или рытья окопов в полный профиль с командным пунктом и капониром для БМД. При отсутствии такого «взбодрителя» личный состав, особенно молодежь, ведут себя как сонные мухи, беременные кошки, грёбаные мулы и т.д. После всех, без исключения, команд, надо добавлять: «А э поал, ско а бу жа (я не понял, сколько я буду ждать)? Не торопимся? Ща будем тренироваться! Мечемся, духи, время пошло!!!» Потом обязательно остановить первый невзрачный порыв к выполнению командой: «Отставить!» И так несколько раз, добиваясь, чтобы начальный этап выполнения любой команды осуществлялся настолько резко, насколько это вообще возможно. Дальнейшее движение воина, как правило, уже мало кого волнует. Особенно «дедушек», потому как в управлении ротой во время ночных парадов, учений и воспитательных процессов внутри расположения, принимают участие сержанты и солдаты более молодого призыва, так сказать, «подветераны». Не знаю, насколько мне удалось передать степень иерархии в десантном подразделении, но, надеюсь, все поняли, что «дед» в это время должен отдыхать, в крайнем случае, заниматься сугубо личным делом, так как его подготовкой к чему бы то ни было, занимаются кто угодно, только не он сам. (Что, естественно, не касается укладки личного парашюта). Теперь, по сути! Часа в два ночи, я, понимая, что так и рассвет можно встретить, занимаясь личными делами (улечься спать в этом бурлящем военизированном дурдоме просто не реально), делаю ход конём! Типа, принимаю командование на себя! С криками: «Здесь перечень самых ярких, по моему мнению, эпитетов, связанных в первую очередь с личным составом, его командирами, армией в целом, местом службы, страной, где это все происходит, а также матерями всех выше перечисленных. И все это в хитром сплетении со всеми существующими половыми органами, каким-то очень русским образом превратившимися в сложные деепричастия, глаголы, прилагательные и другие части речи, обозначающие высшую степень сиюминутного отношения к ним.» После сброса давления, нужно - обозреть место брани и реакцию присутствующих, дабы принять решение о дальнейшем своем поведении, да и просто насладиться произведенным эффектом и собой в нем. Вы когда-нибудь видели, как выглядит солдатская подушка, стоящая на койке? Она похожа на наполеоновскую треуголку, которую изрядно пучит. Особенно, когда наволочка больше внутренностей, то верхняя грань поникши лежит, как бы округляя угол вершины. Полное сходство контуров. Теперь представьте себе дедушку ВДВ, упивающегося своим превосходством вообще, да еще после такой речи… А ноги на ширине плеч… А руки в замке за спиной… А грудь колесом, еще и подбородок задран, вроде он обозревает Бородинское поле перед сражением, с неким пренебрежением и полной уверенности в своей гениальности полководца. Представили? Во-от… И на такого молодца, пролетев по диагонали половину расположения, в аккурат по самый нос надевается подушка, попадая четкусенько одним из своих углов в макушку и, оседая, принимает форму той пресловутой наполеоновской шляпы, чуть на бок, будь она не ладна. Из под которой, кстати, хорошо виден именно задранный подбородок. Заметьте, что происходит это в полнейшей тишине, вызванной вашим спичем, и все взоры обращены к вам, такому красивому. Гы-и… Если принять во внимание, что выражение лица, величественное положение торса, как, собственно и внутреннее состояние, Буонапартия, т.е меня, еще не пришли в соответствие с произошедшим, - более нелепого зрелища представить трудно. Правда была бы не полной, забудь я написать, что был-таки момент, напоминающий попытку присесть, но это непроизвольно от неожиданности и, все-таки, подуха была брошена не слабой рукой, а как известно скорость, умноженная на массу, как раз и задает импульс, в данном случае – в голову. Выражение: «Как поц на льдине!» для видевших меня в этом всем – приобрело статус хвалебной оды о каком-то эпическом герое. Обратите внимание, что «Упс!» и «О-о!» здесь не проходят по определению. «Пи%%ц» – как минимум и т.д., ну вы в курсе… Короче, пришлось пережить и эту хрень. Думаю, без чувства юмора депрессняк с последующим суицидом через бросание лицом в навоз - самое логичное в этой ситуации. Снайпером-подухометателем был клёвый парень, братуха-друган Рудов Серега. От этого было еще обидней… Радовало одно, что он не кидал в меня, как во врага, иначе – два варианта: или подушку не снять вовсе, или мы с ней покидаем расположение роты через закрытые окна и двери … Ему ведь и оружие выдали чисто формально, чтоб было кому за ним ухаживать… это как раз тот случай, когда пацан может на танки с кулаками идти, желательно один, а то не честно… Мы к счастью не поссорились, хватило ума, но для меня это стало незабываемым событием и своеобразным жизненным уроком. А Серегу Рудова или как мы его звали - Рудык - здоровяка-добряка из Сибири, я по-прежнему помню и люблю. Десантура, ёрш твою меть.
sergei: Ошалевшему от радостных стрельб полку не повезло - дизентерия поразила больше половины рядовых и сержантов. (А не хрен было есть уворованные и немытые фрукты-овощи.) Но что сделано, то сделано. Путь из Кап-Яра до Серпухова предстоял длительный, и поэтому медики, изолировав больных и применив режим обсервации к здоровым, дали добро на погрузку личного состава в эшелон. Эшелон медленно, с длительными остановками возвращался на родину. Несколько платформ с накрытой брезентом техникой, охраняемой часовыми, штабной вагон и короткая череда вагонов для личного состава. Но вопреки военной медицине дизентерия не дремала, и уже через три дня практически весь состав, за исключением двух десятков стойких к кишечным напастям южан, не успевал приспускать и вновь натягивать штаны. Считалось, да и сейчас наверняка считается, что воин должен мужественно переносить все тяготы и невзгоды службы, из-за чего в вагонах не были предусмотрены места общего пользования, именуемые по-флотски гальюнами, жителями туманного Альбиона ватерклозетами, русскими стеснительными дворянами сортиром, а жизнерадостными парижанами туалетом. По дороге на полигон это как-то и не раздражало, ибо юность и простатит - вещи, как правило, несовместимые, и перегоны от остановки до остановки не казались длиной во Вселенную. Но приступы дизентерии, имеющие очень специфический характер, не позволяли солдатам и сержантам проявлять чудеса выдержки. И поэтому, сдвигающаяся створка шкафа-купе, зовущегося в просторечии телячьим вагоном, в которых Родина по обыкновению посылала свою могучую армию шлифовать и оттачивать воинское мастерство, была сдвинута до отказа, и, во избежание схлопывания, прикручена проволокой. И пятеро доблестных, но постоянно сменяющихся воинов, с ремнями на шеях, держась за перекладину, являли полосе отчуждения свои крепкие солдатские дизентерийные зады. Явилось раннее утро пятого дня. Степное августовское солнце полыхнуло своим жарким ликом, но, увидев, в девяти вагонах сорок пять направленных в его сторону задниц, стыдливо спряталось за случайным облачком. Поезд описывал большую дугу. Близился героический Волгоград. Вокруг простирались совхозные поля, усыпанные помидорами и белыми платочками сборщиц этих самых даров американского континента. Ближняя сборщица, услышав шум состава, и увидев часовых на платформах, радостно разогнулась, и, сдёрнув платок, весело и приветливо стала махать им. Моментально поле преобразилось в тысячи беленьких трепещущих платочков в тоненьких девичьих ручках. Но вот платочки стали колыхаться всё медленнее и медленнее - девушки увидели направленные в них жерла сорокапяток. И мгновенно, только что восторженная толпа, сменила милость на гнев: в вагоны прицельно полетели помидоры. Сначала это были единичные попадания, потом артобстрел усилился. Попадания стали более точными и частыми. Залп следовал за залпом. Стоическое поведение воинов, так и не рискнувших напялить штаны под массированным безошибочным огнём, усилили негодование атакующих амазонок. Под их воинственные крики эскадрильи летящих помидоров затмевали рискнувшее выглянуть из-за тучки солнышко. Помидоры множились как микробы в чашках Петри. Часовые, являющиеся лицами неприкосновенными, потому что службу несли исправно - при оружии и в штанах, корчились от хохота. Этот хохот ещё более раззадорил воительниц. Артобстрел перешёл в свою заключительную фазу. И вот задницы приобрели кроваво-красный цвет. Апофеоз войны. Но стойкость воинов была непоколебима. Не один не дрогнул, помня героический подвиг своих дедов в этих самых степях. Пол и крыши вагонов на пятнадцать сантиметров были усеяны давленными томатлями. Красный состав потихонечку вползал в красный Сталинград. P.S. Весь эшелон тогда же поклялся больше не есть немытых фруктов и сырых помидоров. И клятву они свою сдержали.
sergei: Владимир Мельников пишет: марш совершили из рук воон плохо. А если бы была война? Тогда враг бы получил удар с флангов.Пока в армии бардак-мы непобедимы!!!
Владимир Мельников : sergei Согласен, люди быстро приходят в чувство. Купили дом в деревне 18 соток, чёрт знает с чего начинать? Не долго думая схватил лопату и в штыковую на все 18 соток, спину ямял, обкопал, програбил, любо дорого смотреть, а потом грядочки нарезали по верёвочке, жинка сама сообразила, утопая по колени в земле, дорожки сделали, потом обошли владения-оказывается справились, не так страшен чёрт, как его мама. Так и в армии, приехали в лес, снегу по ступицу, все ёлки, как снеговики, кусты кругом, куда ставить палатку, где ставить мопеды? Пинка под зад, топор в руки одним, другим ломать хвою, третьим палатку по снегу таскать, кому ногами снег за борта выпихивать, печку сунули, затрещало, дыму напустили, что делаем, сами не ведаем, но пошла работа и никто не знал, что делаем правильно, но автоматы в козлы, хвою на снег, рукавицы на руки, шапки отвернули и пузом на руки и противогазы. Только распаренные и поняли, что мертвецки устали, но спасены и в тепле, дух у печки пшено клюёт, но труба красная, дело знает, лишь бы не спалил, прогрелись, пошамали, вроде и справились.
sergei: Владимир Мельников пишет: дух у печки пшено клюёт, но труба красная Самое главное сапоги к печке не ставить...сядут и будут годны только на суверины...
Владимир Мельников : Самое главное следить за клапаном, что трубы отверстие прикрывает летом. Задуло ветром в Ораниенбауме зимой 1981 года и вспыхнула палатка при всех спящих, только Толик Куприн из Семипалатинска допетрил в чём дело, выскочил босиком по сугробам и за верёвки на кол и на крышу палатки, оторвал огненный кусок и скатился снова в сугроб. Спасибо и сейчас говорю, выскочили тоже все босые, но подвиг не смогли повторить, в отпуск Толян без нас уехал. Потом в рассказах пропишу. Раньше прописал у Лущикова, да выкинули, сказали, что плохое думаю об офицерах, а там просто история, как чуть не сгорели и как знамя дивизии потеряли и до утра в буране искали, и спалили-то всего полдеревни дров из чистых культурных насаждений хозяев. Подумаешь, ради знамени могли и весь угол спалить, но ведь помилосердствовали, утешились малым, простым пионэрским костром на полнеба ростом, да и палили-то всего одну ночь, хотя могли и растянуть поиски на все КШУ.
Александр: Обещанная байка про пурген.Но не про пурген конкретно,а про не менее эффективный заменитель.Байка реальная.Жил был в деревне парень-крепкий,здоровый и при том не болел еще никогда,и у врачей не был никогда и в больнице не бывал ни разу.И поехал он в Юргу,устроился на работу.И вдруг заболел у него невзначай живот и поперся он к врачу.Там его посмотрели и назначили ему клизму.Пришел он в процедурную, медсестра ему и влила раствору по норме,а как вести себя дальше и про последствия не сказала и тут же вышла.А этот по своей душевной простоте возьми и подумай:-Што-то она мне лекарства пожалела? Взял и вставил шланчик обратно и влил остаток "лекарства" в себя,потом оделся и пошел спокойненько домой.И по дороге у него начался дискомфорт в животе,который все усиливался и усиливался.И как он сам расказывал:-Чувствую надо в кусты ,иначе будет катастрофа..(А проходил он в это время через сквер возле ДК "Победа") Забегаю в кусты,штаны снял-как жахнул,аж листья с деревьев посыпались!
sergei: Владимир Мельников пишет: и как знамя дивизии потеряли и до утра в буране искали Я помню.Успел прочитать...Правдиво.Приходилось блукать по дорогам Германии.Да в песках Туркестана...Последнее волнительней...по причине просторов и отсутствия ориентиров...
sergei: Александр пишет: жахнул,аж листья с деревьев посыпались! И залп,предпологаю был продолжительный...А помидорами никто не забомбенил???как в тех бедолаг с интроколитом???(сообщение от 25.01.2011.на этой же страничке третье после осьминога...)
Александр: sergei пишет: А помидорами никто не забомбенил? У нас в то время это было бы кощунственно по отношению к продуктам........непоняли бы.
sergei: С раннего утра и до самого отбоя всех мучила жажда. Жажда проникала в каждую запятую организма и оттуда напоминала о себе опаленными губами и горящим нёбом. Степное южное августовское солнце пузырило асфальт плаца. Плац бугрился и тоже жаждал обильного ливня. Но ни метеослужба, ни горизонт дождя не обещали. Свежеиспеченные курсанты спецфакультета одного из командных училищ со товарищи уже неделю осваивали азы воинской службы, хмуро печатая шаг по дымящемуся асфальту. Короткие перекуры с безмерным питиём тёплой, газированной хлором воды только на мгновение давали ощущение лёгкой жизненной удачи, но с первыми же шагами жажда торжествовала вновь. 120 шагов в минуту. 7200 шагов в час. Каждый шаг усугублял жажду. И пророчески каждый шаг отбивал будущее: День-ночь-день-ночь - мы идем по Африке, День-ночь-день-ночь - все по той же Африке. Пыль-пыль-пыль - от шагающих сапог! Отпуска нет на войне! Но до войны были ещё долгие годы. А пока единственным нашим врагом была жажда. И вдруг, о, чудо!- косящим взорам была представлена бочка с квасом, которую умелым пинком отцепил от Зила напротив офицерской столовой военторговский шофёр. И воздух сразу стал не таким знойным, гимнастёрки мгновенно отлипли от спин, а взбодрённые этой информацией, разосланной во все части тела центральным мозговым телеграфом ноги, позволили выписывать яловым сапогам такие кренделя, что плац весело заходился чечёточным ритмом. Толстая, беременная жарой буфетчица, нарочито медленно расписалась в накладной и также неторопливо начала готовиться к действу - вечерней попытке выполнения, а может, и перевыполнения плана. Первыми начали подтягиваться к вожделенной бочке офицеры. Лениво дымя сигаретами, неторопливая звёзднопогонная череда, водя шершавыми языками по шершавым губам, лениво поторапливала ленивую буфетчицу. И вот он момент истины - первая кружка холодного кваса у губ первого покупателя. Комроты, осознав, что риск заполучить две сотни врагов на всю оставшуюся жизнь, если сейчас же он не сделает длительного перерыва в шагистических экзерсисах, превысит разумные 100 процентов, срочно распустил строй. И эти две сотни радостным галопом понеслись к бочке с квасом, старательно на бегу деля восемьсот литров на количество страждущих. Очередь двигалась довольно быстро. Квас - не пиво, в смаковании не нуждается, и поэтому кружки освобождались залпом. Мы с Сергеем Полторацким (имя, как вы понимаете, условно) стояли сразу же за офицерами. И вот она пришла - наша очередь. В липких руках заранее заготовлены шесть липких копеек. Вот сейчас эти копейки перекочуют в металлическую банку из-под халвы, а взамен мы получим убийцу жажды. И в этот миг мы поняли, что Бога нет, а если и есть, то его справедливость на нас не распространяется - буфетчицу срочно вызвали в город, и она, закрыв на висячие замки бочку со всех сторон, сняв фартук, плавно поплыла на КПП. Остаток дня усугубленная обидой жажда была во всём - в макаронах, хлебе, и даже чае. Жажда не давала сосредоточиться на тонком юморе старинной армейской комедии «Ключи от неба». И мы решили совершить подвиг во имя себя и во имя товарищей, мучимых жаждой. Замки срывать не риснули, справедливо полагая, что умыкание кваса со взломом может повлечь последствия неизмеримо большие, чем кража с применением технических средств. У Полторацкого дядя по матери был начальником кафедры политэкономии училища. О том, что они родственники, в училище знали трое - племянник, я и дядя. К нему и пошли мы просить коловорот, ибо в те далёкие годы именитый Бош не завозил в страну электродрели в невообразимых количествах. Дядя, несмотря на солидный возраст, должность и звание, наивно поверил в наш лепет о необходимости коловорота для сугубо мирных целей и любезно предоставил нам это орудие возмездия во временное пользование. Дальше всё просто: терпение и труд всё перетрут. В днище бочки была просверлена дыра. Вернее, две дыры, поскольку в инженерном отношении бочка являла собой изотермический сосуд и была двухслойной. Пройдя через заслоны и преграды нержавеющей стали и едва не сломав сверло, мы, наконец, обрели возможность припасть к благодатному ручейку. Жажда была разбита в пух и прах. Мы булькали как грязевые гейзеры, в каждом из нас обрели приют по меньшей мере литров шесть кваса. Выстрогав чопик и заткнув им рукотворный ручеёк, мы успели к середине фильма. Но обретённый нами курсантский дух взаимовыручки - мною ещё в Питонии, а Полторацким в Питерской Кадетке - не мог позволить нам не поделиться источником. Через час бочка была пуста. А коловорот возвращен дяде. Первую ночь посрамлённая вдребезги жажда спала отдельно от нас. Подъём прошёл как всегда радостно и быстро. Так же радостно и быстро сбегались после душной августовской пьянки к бочке товарищи офицеры. Так же радостно, но не быстро, причалила к бочке вчерашняя буфетчица. День обещал быть томным. Открыв замки и распахнув коробку из под халвы, буфетчица сполоснула первую кружку и подставила её умело и резво под краник. Но, вопреки ожиданию, вожделенная жидкость не забурлила рьяно и пенно в небрежно вымытом сосуде. Матёрую буфетчицу это не насторожило. Опытным движением просунув в кран заранее припасённую для таких случаев проволоку, она, уподобляясь сантехнику, начала егозить этим немудреным инструментом. Квас по известной нам, но неизвестной ей причине течь отказывался. Став на табурет и отперев замок верхнего лючка, буфетчица с трудом удержала своё внезапно остолбеневшее тело. Вопли буфетчицы как большой набат собрали весь училищный командный состав. Тут же были созданы две бригады - следственная, во главе со старшим дознавателем и финансовая, собирающая деньги у офицеров для покрытия 96 рублёвого ущерба военторгу. Вторая бригада справилась со своей миссией за пятнадцать минут и была распущена за ненадобностью. Первая же проводила следственные действия и эксперименты в течение трёх суток. Но не найдя орудие преступления и самих преступников, постановила, что квас в силу своих кислотных свойств самовольно покинул расположение бочки, найдя в ней слабину. Бочку торжественно списали в связи с окончанием срока годности. И следственные мероприятия прекратили. До выпуска оставалось ещё много-много долгих дней. P.S. Единственным пострадавшим в этой истории, ну не считая, конечно, бочки, стал Серёгин дядя - ранние проплешины внезапно поразили его кудлатую голову. ОТ СЕБЯ: В нашем училище была подобная история.Бочку с квасом привезли в конце рабочего дня буфетчицы...она закрыла ее на замок и ушла...После того,как основная масса офицерского состава убыла домой,а дежурившие офицеры зеперлись по канцеляриям ,по училищу разнеслась весть о халяве...Кто-то отогнул крышку закрывающую крантик с драгоценной влагой(напоминаю,что я заканчивал Ташкенское училище)и ходоки с чайниками,котелками и флягами(обязательный атрибут формы одежды) ринулись к 900 литровой емкости...Хватило не всем....
sergei: Утро началось ещё ночью, свежим и нервным ЧП в десятой роте и подолжилось утренним туманом. Командир курсантской роты матерился. Командир взвода молчал до поры. Замок тоже выражал свои чувства только преданной мимикой. Только Комод смотрел ухмыляющимся и открытым взглядом, слушая излияния ротного. В кабинете командира роты не хватало только замполита батальона, парторга и комбата. Но, судя по волне, которая пошла от дежурного по училищу, ждать даже более высокорасположенных по должности командиров оставалось не долго, как раз к общеучилищному разводу. Виновник очередного происшествия стоял у двери канцелярии, как упёртый истукан из фантастической сказки. Это он так наверно думал. А капитан Долампочкин думал совершенно иначе. То, что он был в бессильной ярости и приступе злобы, было слышно даже за тумбочкой дневального у решётки оружейной комнаты. Долампочкину было всё равно, чего бы не добивался курсант своими «выходками», главное, чтоб залётов не было. И чтоб майорская звёздочка своевременно легла между двумя просветами погона будущего, новоиспечённого старшего офицера. - Вы, что себе думаете, товарищ курсант Поднебесный? - риторически возвышал свой далеко не командирский голос командир роты, - Вы что творите - без разрешения? Моя рота это Вам что - цирк? А Вы главный клоун на манеже? А я тогда кто? Кто тогда для Вас командир взвода? Вам что,- никто не указ?! Нет! Товарищ курсант! Или Вы будете жить по уставу и как я сказал! Или Вы вылетите со второго курса, как... - кипел капитан на одно из препятствий к получению долгожданной майорской звёздочки. Поднебесный стоял на самом лучшем месте в канцелярии роты и смотрел сквозь пространство перед собой, огибая взглядом и обнимая линию, ширь и глубину горизонта за окном канцелярии, где его пытались урезонить. За спиной курсанта Поднебесного Александра, была дверь и выход из канцелярии, а за окном напротив, немного прикрытое ветвями дерева, росшего на уровне четвёртого этажа курсантской казармы, синело небо в пухе и сугробах, плывущих по нему облаков. Да в принципе, ничего страшного курсант второго курса высшего военного училища Поднебесный и не совершил. Просто решил, что мечту ждать далее просто смертельно преступно, а молодая жизнь проходит. И за свои восемнадцать лет у него ещё отсутствует опыт командования полком. А все пожары, куда можно было прыгнуть и спасти женщин, детей и стариков обошли его стороной. Рек, откуда можно вытащить утопающих, в радиусе ближайших тридцати километров, согласно рисунку карты полученной на занятиях по тактико-специальной подготовке нет. Шахты и катакомбы тоже отсутствуют. В космос такая очередь, что никакое удостоверение не поможет. F Распорядок дня училища к подвигам расположен и относится отрицательно. Так, как главное условие любого геройства это полное отсутствие этого самого совершенства, расписанного уставом, инструкциями и мерами безопасности. Боевых действий и войн, где бы можно было совершить подвиг - совершенно не предвидится в тихом, спокойном и обыденном 1982 году. Судя по сообщениям прессы, ТАСС и телевидения боевые действия в Афганистане закончатся к летнему курсантскому отпуску и доказать то, что он достоин звания Героя Советского Союза, даже посмертно, ему просто будет негде. А поэтому Александр желал быть не просто воздушным десантником. А самым крутым офицером Войск Дяди Васи, о которых он только не бредил во сне, чуть продавливая сетку железной солдатской кровати своим молодым, но крепким телом второкурсника высшего общевойскового училища, но и пламенно требовал в рапортах периодически подаваемых по команде. И которые далее кабинета камандира батальона не уходили в своих попытках добиться перевода в «десантную роту». - Курсант Поднебесный! Вы куда смотрите? Вы о чём себе думаете? - продолжал выкатывать на Сашку своё раздражение Долампочкин, на ходу начищая жёлтый металл офицерского пояса обычной ученической резинкой в преддверии развода на занятия. И он был не в состоянии закрыть своей фигурой окно, в котором растворялся взгляд провинившегося курсанта. У стенки, в одну шеренгу, в соответствии с должностями, в следующем порядке, по убыванию от командирского стола и окна к двери, стояли слушающие лица, как то: командир второго взвода десятой роты капитан Громадов - и также, как ротный чистил резинкой металл портупеи, замок четвёртой группы старсержант Премудрый -поедавший ротного преданным взглядом китайского мандарина, и комод - сержант по фамилии Свой, который с удовольствием бы зевнул и еле сдерживал своё желание, пытаясь подгадать момент и исполнить его немедленно, когда Долампочкин отвернётся на мгновение в сторону. Поводом, послужившим к командирскому собранию перед разводом, стала очередная, как сказал Долампочкин - дебильная выходка курсанта, которого полночи искали по порядку и очереди следующие должностные лица: Дежурный по училищу - полковник, ответственный по батальону - майор, старшина роты, замки, земляки, дежурный по роте, дневальные и тд. И до тех пор искали, пока в три часа ночи в роту не заявился, вызванный из дома, командир второго взвода и не поднял роту. Вот тут-то Шурика Поднебесного и обнаружили. А всё зампотыл училища был виноват. Поздно он старшине десятой роты подписал накладную для получения электрических лампочек на складе. Не успел их старшина получить и вкрутить в расположении четвёртой группы. -Всё! - закончил начищать портупею командир роты, - Рота строиться на развод! Шагом марш на построение! После занятий ко мне! - размечтался в конце своей речи он. Н а разводе, как ни странно, ночной инцидент с поисками широкой огласки не получил. Лишь комбат похоронил желание ротного о том, чтоб отодрать Поднебесного в своём кабинете командой: - После занятий, вместе с командиром взвода и роты ко мне в кабинет! В начале, в кабинет Бати зашли офицеры. Затем, капитан Громадов позвал Поднебесного. Офицеры сидели за столом, приставленным к командирскому так, что оба стола составляли собой букву «Т». Спиной к окну и лицом к двери сидел неподвижной глыбой комбат - Батя. Сбоку, у стеночки, на стульях ожидали дальнейших событий Долампочкин и Громадов. Причём, Долампочкин сидел ближе к столу комбата, в отличии о Громады, который сидел ближе к вошедшему в кабинет курсанту. - Товарищ подполковник! Курсант Поднебесный по вашему приказанию прибыл! - отрапортовал Алекс, не дав утихнуть грому строевого шага после остановки у стола в кабинете Бати. А за окном, которое брызгало светом в спину комбата, призывно манило Сашку своей синевой бескрайнее небо. - Садись Саша, - неожиданно мирно кивнул Батя в сторону стульев по другую сторону стола напротив младших офицеров. Сашка хотел было отказаться, но Батя умел командовать, не отдавая приказы. - Ну, товарищ курсант, что делать будем? Вот командир роты хочет готовить на вас документы...- начал Батя и у Поднебесного вспыхнули глаза,- На перевод? - вклинился он в речь комбата, прерывая. - Хм,- улыбнулся комбат и Громада нетерпению молодости. Ротный скривился и вставил свою ложку язвительно и победоносно. - На отчисление из училища, товарищ курсант! Вы, почему командира батальона прерываете! Товарищ подполковник - вы видите?! - интересно, как можно увидеть в канцелярии звук без специальных приборов подумал Поднебесный Сашка. - А ещё, сорвал занятие по тактической подготовке перейдя вброд речку-вонючку, разбил себе лоб пустой бутылкой после показных занятий по рукопашному бою, испортил штыкнож и погнул МСЛку самовольно обучаясь метанию, вывел из строя курсанта Дзюдина на месяц, показывая ему боевое самбо, убежал от командира второго батальона в самоволке, подрался один с девятью студентами в увольнении, перепугал до смерти медсестру в санчасти, спрыгнув на спор из очереди к стоматологу в окно третьего этажа, сломал учебный ПТУР «Малютка» на занятиях по огневой подготовке, пытался вывести из строя механизм КПВТ заклинив патрон на БТР-80 в учебном боксе, систематически нарушает форму одежды, ввинчивая в петлицы десантные эмблемы. Ему этого мало. На занятиях по вождению пытался выжать максимальную скорость из БМП-2, в результате подрался с инструктором, сорвал гусеницу и чуть не опрокинул машину на полигоне. А кто снарядил только трассерами пулемётную ленту и лупил одной длинной очередью по мишеням в поле, нарушая условия упражнения стрельб,- ротный был неутомим. - Так попал же, - попытался защитить подчинённого Громада. - А эти его рапорта о переводе в десантуру...- у всех уже поперёк горла, - сделал вид,что не заметил реакции взводного ротный,- И это, только второй курс! Что ж на третьем будет? Я считаю надо приготовить документы на отчисление, по причине систематического нарушения воинской дисциплины. И на губу его уже сажали таащ подполковник,- захлёбывался, обличая провинившегося Шурика, ротный,- Так он курсантов четвёртого курса, этих быков выпускных, избил в камере, когда они его пытались заставить мыть пол по причине, что он с младшего курса. А потом взвод четверокурсников пришёл разбираться в роту, чуть до массовой драки не довёл. А кто дежурного по училищу, подполковника Зубатого через весь плац, ночью, заставил бежать за игрушечным крокодилом на колёсиках? - взводный не выдержал и, опустив голову, хмыкнул в небольшие, но красивые усы. -А кто предложил выливать воду в окно, когда канализация забилась, и самолично, вылил на голову начальника строевой части училища сорок литров воды, набранной с туалетного пола? И это ещё не всё, товарищ подполковник, это только то, что мы с вами знаем, а что он по ночам вытворяет - мы вам уже доложили. Пока Долампочкин обличал, выворачивая наружу подвиги Сашки, сам Алекс потихоньку краснел, заливаясь бордовым цветом от основания шеи до корней волос на голове. И только авторитет Бати, и сдерживал курсанта от ответа по каждому пункту обвинения. Батя тоже не остался равнодушным к речи ротного, особенно в части посвящённой побегу Поднебесного от командира второго батальона полковника Дайзвездуева. Сам Батя комбата -два не любил за его жестокое отношение к курсантами офицерам и своё недовольство выразил перед всем училищем весьма своеобразно. Когда почти три тысячи военных и партизан стояли и ждали прибытия начальника на плацу перед разводом. Оба комбата сошлись по средине плаца в десяти- пятнадцати шагах от трибуны. Комбат -два к душевному и доброму отношению комбата -шесть к своим подчинённым относился чванливо, говоря, что куда подчинённого не целуй- то у него везде ж..па, и уважения этим не заработаешь. И вообще ты даже бегать не сможешь и вести за собой батальон впереди строя, высокомерно заявил он, намекая на медведеобразную фигуру Бати, как бывшего вольного борца. И то, что он сам лично устраивает ежедневные кроссы для всего личного состава своего батальона во время самоподготовки личным примером. Об этом знало всё училище и жалело второй бат за чрезмерную требовательность Дайзвездуева к физо в ущерб другим предметам. Наш Батя, зато был умным. - Ну что, что ты можешь? - отмахиваясь как от надоедливой мухи, взвесил он несколько раз свою лапу перед лицом выскочки, повышая голос, так чтоб его услышали от одного края плаца до другого. - Ты вот так можешь сделать? - спросил Батя Дайзвездуева и, задирая хромовые сапоги, гармошкой собравшиеся на икрах, в небо, -он стал на руки и легко и уверенно пошёл на руках перед строем училища по плацу. Прошёл шагов десять, перебирая руками. Развернулся, дошёл до остолбеневшего оппонента и... воздушно-невесомо оттолкнувшись руками от асфальта, подпрыгнул в воздух и встал на ноги. Кто видел - ахнул. Гул одобрения прокатился из тысяч глоток на плацу, срывая засидевшихся птиц с веток деревьев. Батя одёрнул китель, поправил, сбившуюся от движений кверху ногами портупею, поднял подбородок, гордо выпрямился и, выпятив грудь колесом, вытянул руку, указывая на асфальт плаца. Ну, говорил его жест, пожалуйста, давай, ты же у нас крутой, бегун и погоняльщик. Ну-ка повтори! Раз ты у нас такой совершенный! А я, простой подполковник, вот так могу, сразу, здесь, без лишней болтовни. Строй училища только не рукоплескал нашему Бате, который так просто, и по мужицки добротно поставил на место своего вечного оппонента в споре о том, кто из них лучший комбат в потоке курса. Комбата - два от позорного стона, несущегося из недр курсантского строя, спас начальник училища, прибывший в этот момент на развод. А теперь, когда его курсант убежал от кандидата в мастера спорта по бегу на средние и длинные дистанции полковника Дайзвездуева, будучи в самовольной отлучке, Батя с удовольствием чувствовал прилив хорошего настроения, даже тогда, когда только слышал об этом происшествии. Надо отдать должное и оппоненту. Ибо только этим дело не закончилось. Дайзвездуев не всегда был тупым идиотом и ревностным служакой. По своим каналам он вычислил курсанта из другого батальона, пришёл на построение чужого ему подразделения и лично вручил удостоверение перворазрядника Сашке Поднебесному, чем заслужил удивлённое уважение и ворох баек об этом происшествии. Однако предыдущий лейтенантский выпуск, его собственного батальона, в день выпуска, сбросил на только что купленные «Жигули» Дайзвездуева тридцатидвухкилограммовую гирю с четвёртого этажа общежития выпускного курса, чем пробил машину насквозь, до самого асфальта. А за Батю любой курсант нашего батальона готов был на любое нарушение, с превышением своих возможностей и чудеса, не говоря уже, что душу отдать или собой прикрыть, если что. Поэтому Шурка терпел, уважая комбата, и ещё Шурка терпел, зная точно, что ротный, в погоне за майорской звездой, уже согласился на вышестоящую должность начштаба чего-то там, в просторах забайкальского военного округа. - Тааак! Сколько Вы однако натворили Поднебесный, а положительные стороны деятельности у Вас есть? - обратился к командиру роты Батя хитро прищурившись. Ротный замялся и посмотрел на Громаду. - Есть товарищ подполковник! - весомо заявил командир взвода,- Физическая подготовка пять баллов с плюсом. В силовых упражнениях в двое превышает норматив. Подтягивается на турнике на одной руке 16 раз. Подъём переворотом - личный рекорд 88 раз. Старается заниматься с утежеляющими предметами. В кроссе первый в роте. В стрельбе из стрелкового оружия получил пять баллов за практику и три балла за теорию, обещал пересдать. Из пушек БМП стреляет на пять баллов. На спор прополз по пластунски двести метров за пять минут на занятиях по тактической подготовке. Окоп для стрельбы лёжа вырывает, перекрывая норматив. Стометровку бежит с упора лёжа за 10,5 секунды. Нормативы по ЗОМП выполняет, превышая требования на отлично вдвое. Выучил наизусть обязанности дневального, дежурного, командира отделения, заместителя командира взвода, командира взвода и роты в течении месяца. Самостоятельно выявил в училище секцию по рукопашному бою, проник в её ряды и успешно занимается. Завалил в учебном спарринге КМСа по каратэ. Хорошо ориентируется по карте в незнакомой местности. Может самостоятельно передвигаться по заданному маршруту. В отсутствие командира отделения с успехом выполнял его обязанности. По предметам обучения идёт без троек. Пользуется уважением среди личного состава роты. Комсорг группы и взвода. Стремится перевестись в десантную роту. От него лично получил 69 рапортов о переводе. В настоящее время готовит себя к службе в ВДВ по собственному плану. В результате отсутствия совпадений с планом боевой подготовки роты случаются казусы, такие как сегодня. Предлагаю ходатайствовать перед вышестоящим командованием о переводе курсанта Поднебесного в роту, которая занимается по программе подготовки офицеров - десантников. - Ну, Вы Вениамин Михайлович даёте, как на партсобрании! Может ему и партбилет выдать сразу?- недовольно высказался Долампочкин, дослушав невозмутимо ровно произнесённую речь командира взвода. - Ага! - высказал своё мнение комбат и удовлетворённо потер руки над столом. -Ух ты! - подумал ошеломлённый осведомлённостью взводного и его выводом Поднебесный. - Так, товарищи офицеры! Хочу лично пообщаться с курсантом! - офицеры встали и вышли из кабинета комбата. Ротный недовольно оглянулся в дверях. Взводный оглянулся тоже, но ободряюще улыбнулся курсанту сидящему напротив комбата. За окном во всю светило весеннее солнышко, прогоняя холод и утреннюю свежесть остававшуюся после майских праздников. То о чём там Батя говорил с Сашкой, осталось для ротного секретом. А взводный похоже точно знал то, что будет делать комбат. В отличии от ротного, который в ожидании не мог устоять на месте Громада спокойно стоял у дверей, читая стенгазету и внимательно изучая карикатуры на ней. Карикатура изображала прибытие ночью к пустой тумбочке дневального старшего офицера с проверкой. Тумбочка дневального на рисунке имела вид пульта управления космическим кораблём с множеством тумблеров, горящих и мерцающих лампочек, встроенным громкоговорителем, различными дисплеями и индикаторами со стрелками. Сбоку, сверху и даже из под пола и потолка торчало огромное количество простых и вращающихся антенн, датчиков, микрофонов и других сигнализационных устройств. И над всем этим великолепием висел светящийся экран, надпись на котором гласила: « Внимание! Автопилот Включён!» Всю красоту полотна завершала сверху ярко-оранжевая, аварийная мигалка. Ротный тоже подошёл любопытствуя. - Ну, и где тут дневальный? - спросил он Громаду, улыбающегося в усы. - Так в этом то и дело! - ответил взводный, оценивая гротеск и искусство самодеятельного художника. - Давай так Саша, - начал комбат в кабинете, - Вижу, честно рвёшься в ВДВ себя не щадя, ну и нас всех в придачу. Сделаем так. Я ход твоему рапорту дам. И даже больше,- глаза Сашки начали расширяться вместе с бровями и лбом, на котором они находились,- Я сам за тебя попрошу начальника училища. НО, перевод дело бюрократически продолжительное и начальник строевой части, твой дружок -тебя не забыл. Поэтому перевод твой осуществим в конце семестра. Чтоб после отпуска и начал с десантурой обучаться. Однако есть у меня к тебе три условия...Не перебивай старшего по званию, должности и возрасту! - Сашку трясло от возбуждения. - Значит так - если хоть одно нарушение дисциплины с твоей стороны, то я своё слово офицера беру обратно. Это раз. Чтоб семестр только на пять - это два. И чтоб о нашем с тобой договоре никто в роте, взводе, батальоне не узнал. Согласен, Курсант? Сашка подпрыгнул, пребольно ударившись коленкой, так, что столешница угрожающе хряснула где-то на соединениях. - Так точно! Товарищ полковник! - повысил Поднебесный Батю в звании в одно мгновение. - Ну, спасибо тебе Поднебесный и зови командиров, - сказал с улыбкой Батя и зачем-то подтянул ближе к себе фуражку с края стола. - И это, стол чтоб починил, здоровяк! - Сашка готов был чинить всю мебель училища. - Ну, товарищи офицеры, стройте роту, будем делать выводы, - будничным тоном выдал Батя. И, надевая фуражку, пошёл на выход из кабинета. А потом повернул по лестнице вверх по направлению в расположение десятой роты. Стук!Стуук!Стуук!Сттуук! - и мягонько, но с щелчком-пристуком приставлена ножка в хромаче. Куда там балетным танцорам до нашего ротного, когда прогибается на доклад комбату. Лебединое озеро - меркнет, умеет же Долампочкин строевыми приёмами завораживать. - Рооота! Раавняйсь! Смиииррнооо! Рааавнение на средину! Товарищ подполковник! Десятая рота по Вашему приказанию построена! Командир роты капитан Долампочкин! - и пируэт, и шаг назад. Вот не отнять у Долампочкина строевого изящества и выправки, хоть и зараза он ещё та. Вот зачем комбату фуражка понадобилась. - Вольно! - отмахивается комбат и убирает руку от козырька. Рота не шелохнётся. Ротный держит паузу. И мы её держим подбородками в строю. - Вооольно! - дублирует ротный. - Курсант Поднебесный! - обращается комбат, - Яааа! - почему-то радостно вопит Сашка, удивляя всех и настораживая. - Выйти из строя! - Рота! - народ напрягается,- Смиирноо! За нарушение распорядка дня и устава внутренней службы, - начинает комбат,- строй казалось, не дышит, вслушиваясь, - Выразившееся в том, что курсант Поднебесный спал на полу под собственной кроватью, не поставив в известность непосредственных и прямых начальников, якобы для тренировки выносливости и не знаю чего ещё! - повышает комбат голос,- Объявляю 10 суток вне очереди! - все косятся на Сашку. У того на лице самая счастливая улыбка из тех, что мы могли только наблюдать за свою молодую и суетливую жизнь. Ошибку комбата замечает только ротный и Громада. - ЕЕСТЬ десять суток вне очереди! - орёт Сашка восторженно, забыв обо всём на свете. Есть-таки в жизни счастье, это когда мечта превращается в явь. Ох, сколько же Сашке потом перепало. Но не проболтался никому. Семестр закончил на пятёрки, даже высшую математику сдал чудесным образом на отлично. А на стажировке в войсках, после третьего курса, Сашка спас десантника на прыжках. Не знаю, как там у них вышло, но впоймал Санёк в воздухе за стропы нераскрывшийся парашют десантного беса, прыгавшего вместе с ним, в правую свою руку. Да так, до самой земли и держал, пока вдвоём, на одном парашюте летели до её желанной тверди. Бес, ударившись о землю, подпрыгнул и заорал что-то невразумительное. Сашка упал и встать не смог - рука, плечо и полспины задеревенели в ужасной боли, когда мышцы и сухожилия внезапно отпускает длительное и тяжёлое перенапряжение. Это будет потом. И Афган будет. И по порядку -беспорядочный кошмар междуусобиц. А пока, рота разошлась. А Санёк не в силах, сдержать свой восторг, крутил на турнике возле оружейки подъёмы - переворотом. - Восемьдесят шесть,... Восемьдесят семь,.... Восемьдесят восемь,... Восемьдесят девять...- слышал голос Поднебесного Громада, спускаясь по лестнице к выходу из большого здания, где проживал на этажах курсантский батальон нашего Бати. Свой Комод страховал внизу. Премудрый Замок высчитывал траектории завтрашнего движения группы, сидя в расположении. Народ толпился у турника ожидая своей очереди. Рота готовилась в расположении к завтрашнему дню. "На сотню пошёл, на рекорд",- подумал Громада, открывая двери ведущие на порог и ощущая свежесть майского вечернего воздуха.
Николай: Владимир Мельников пишет: дух у печки пшено клюёт, но труба красная, дело знает, лишь бы не спалил, Было такое и сапоги не надевались, и шапка на голове задымилась когда дух головой в красную трубу упёрся клюнув носом. В Ордруфе это было на полковых учениях. Там нам пришлось ознакомится с полевой баней в зимних условиях. На базе Газ-66, раньше она была приписана к медикам сейчас по моему к РХБЗ. Из машины вытаскивался большой брезентовый квадратный мешок, его укладывали на землю и в него водовозкой закачивали 1,5 куба воды, раскатывали шланги. Затем ставится большая палатка, на пол деревянные решотки, на стойках внутри палатки устанавливаются душевые. Раздеваешся, заходиш с одной стороны, выходиш с другой. Воду нагревала печка внутри кунга. Неописуемые ощущения, всё происходящее на свежем воздухе. Бывало со стрельбища сразу на учения, целый месяц палатках. Вот и дизентирия привяжится, тогда карантин. В Ордруфе почему то грязь была липкая и земля каменистая, ломом не возмёш.
sergei: Николай пишет: с полевой баней в зимних условиях. На базе Газ-66, А если залезть в саму ТДА,то получалась прекрасная парилка!!!
sergei: ЭКЗАМЕН И какая, к дьяволу, стратегия, И какая тактика, к чертям! Вот сдалась нейтральная Норвегия Ордам оловянных египтян. Владимир Высоцкий. «Оловянные солдатики» - Фух, - ввалившись в курилку возле гальюна и вытирая вспотевший лоб, выдохнул Берёза. - Отстрелялся!!! - Как там? Что спрашивали? Сдал? На сколько??? - засыпали его вопросами ожидающие своей очереди перед экзаменом по тактике флота слушатели Высших специальных офицерских классов ВМФ. - Сурово! Да практически всё. Боевой устав - наизусть - обязательно, да и по теме билета кучу уточняющих вопросов накидали. Сдал! Не сказали, но думаю, что «четыре», - отвечал сразу на все вопросы Серёга. - Вспомнили ещё, что я на «Океане», воюя на стороне американцев, единственный в истории обучения, сумел десант на побережье Камчатки высадить. Надеюсь, за это ещё балл накинут... Товарищи тут же, не переставая нервно курить, уткнулись в конспекты... * * * А ведь тогда, перед КШУ[1] , никто не хотел брать на себя ношу командира оперативно-тактической группы американского флота, обеспечивающей высадку десанта на восточной окраине нашей необъятной Родины. А Берёза, пришедший на классы с должности старпома «Дозорного», взял да согласился. Зачем, спрашивается? А так интереснее! Замысел решения разрабатывали вместе с «начальником штаба» Игорем Пожаровым, с которым вместе служили в Губе. После разделили обязанности - Серёга рисует графическую часть, а Игорь пишет пояснительную записку. «Штаб», естественно, помогает с рассчётами. Ко дню доклада решения начальнику кафедры тактики у Берёзы всё было готово. Синие стрелы устремились к побережью Камчатки, и, казалось, ничто не сможет спасти «красных» от неминуемого поражения. Про взаимодействующие силы Сергей тоже не забыл, изобразив стройный ордер кораблей десанта при поддержке авиации. Над самим полуостровом распустили свой шёлк купола парашютов... Всё в соответствии с НСШ[2] и заботливо «поднято» цветными карандашами. - Ну ты, прям, Пикассо! - увидев развёрнутую карту, восхитился балтиец Серёга Пищак. - За такую красоту надо, не спрашивая, пятёрку ставить! - Вот и надеюсь на то, что «не спрашивая», - задумчиво ответил Берёза. - Защита через десять минут, а Пожарова с поясниловкой до сих пор где-то черти носят. И, достав трубку мобильного телефона, Сергей вышел из аудитории, чтобы попытаться дозвониться до незадачливого товарища. - Пикассо!!! - ещё раз восхитился Пищак и вытащил из пенала синий карандаш... - Не дозвонился, - вернулся в аудиторию расстроенный Берёза. - Придётся докладывать как есть... С этими словами он свернул карту и уселся на своё место... Минут через десять Сергей уже докладывал своё решение начальнику кафедры тактики. - ...мероприятия по маскировке и обману противника будем проводить, используя вертолёты с уголковыми отражателями, станции активных помех и... - Хорошо, - прервал словесный поток контр-адмирал. - А как Вы собираетесь обеспечивать безопасность ваших подводных лодок? Сергей взглянул на висящую карту, и, на секунду задумавшись, ответил: - Согласно выданному Вами боевому распоряжению, своих подводных лодок в ближней зоне быть не должно. Ближайший «Лос-Анжелес» будет находиться впереди по курсу в двухстах милях от моей тактической группы... - указка ткнула в синий значок пла[3]. - И??? - Соответственно, все обнаруженные подводные лодки буду считать лодками противника и топить! - Так... Хорошо-о... - протянул по старой привычке начальник кафедры и, нацепив на нос очки, подошёл к карте с решением. - Что Вы там ещё нарисовали? И тут глаза адмирала начали вылезать из орбит, а лицо покрываться дурным багрянцем: - Товарищ капитан 3 ранга! Вы что, сюда в игрушки играть пришли, или перепутали мою кафедру с кружком рисования?!! Берёза, абсолютно не понимая, что могло вызвать подобную реакцию, проследил за адмиральским взглядом и упёрся в пририсованную к значку парашюта фигурку десантника в галифе, немецкой каске и с висящим на шее автоматом, в контурах которого угадывался знаменитый MP-38... Указка выпала из руки и гулко ударила по паркету. Нокаут! - Забирайте свою мазню, и вон отсюда! - прогрохотал адмирал. - Я посмотрю, что Вы мне на «Океане» покажете, Леонардо Вы наш, Недовинченный! Серёга, «красный как огурец», вылетел за дверь, зажав в руках злополучную карту. * * * Электронный комплекс тренажёров «Океан», размещавшийся в здании Военно-морской академии имени Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова будил в душе воспоминания о годах, проведённых в училище... Нет, там, конечно не было всей этой аппаратуры, но и тогда курсантов учили командовать кораблями и соединениями, атакующими условного противника. Разойдясь по кабинетам, слушатели приготовились к командно-штабному учению. - Тёзка, ну извини, - гремел над ухом Берёзы бас Пищака. - Ну пошутить захотелось... Какой же флот без дружеской подколки?! Не думал я, что адмирал на это дело так отреагирует. Да и потом, когда тебя выставили, я ему объяснил, что ты тут совершенно не при чём. - И что он? - Знаю, говорит. У Берёзы ума бы не хватило, такую хрень мне подсунуть... - Ладно, проехали, - отозвался Серёга, прислушиваясь к возне в соседнем кабинете, где разместились десантные силы. Из двери напротив выглянул Дима Колесов - «командир» того самого «Лося» - заговорщицки подмигнул и захлопнул дверь. - Начало учения, - донеслось из динамиков. - Оперативное время - ноль часов ноль минут. «Понеслась душа по кочкам!», - подумал Сергей и задал курс и скорость кораблям своей тактической группы, с таким расчётом, чтобы в нужное время занять заданную позицию относительно десантных кораблей. Дальнее противолодочное охранение, понимаешь... Следующие полчаса протекали обыденно-скучно. Корабли, заняв свои позиции, на скорости 18 узлов «вспенивали воды» Тихого океана, с каждым оборотом винта приближаясь к русскому полуострову. Постоянно звучали доклады о воздушной и подводной обстановке, выдавались целеуказания корабельным вертолётам. - «Си Хок» с «Эллиота» докладывает, что обнаружил подводную лодку. Пеленг - 285°, дистанция - 357 кабельтовых. ЭДЦ определяет... - выбился из общей какофонии доклад из БИЦа. «Попалась, голубушка!» - обрадовался Берёза. - Вертолёту - атаковать цель двумя торпедами Mk-46! - скомандовал командир тактической группы, не отходя от доложенной доктрины: «Обнаружил - утоплю!» - После применения оружия, вертолёту отойти в безопасную зону, чтобы обеспечить применение оружия кораблями группы. Но применять оружие двум «Спрюенсам» и двум «Орли Бёркам» не пришлось. Сразу после доклада вертолёта о том, что цель атакована, в кабинете напротив началась нездоровая возня. - Пузырь в нос! - услышал Сергей приглушённый голос Колесова. - Машины вперёд самый полный!!! «Оп-паньки!!! Интересный коленкор получается... - призадумался капитан 3 ранга. - Уж не от наших ли торпед они спасаются?» Тут дверь подводницкого кабинета с грохотом распахнулась, и оттуда вывалился употевший командир «Лос-Анжелеса». - Ты!!! - сжимая кулаки и не находя слов, двинулся он на Берёзу. - Какого хрена! Да я... - Сам виноват, - спокойно ответил Сергей с улыбкой глядя на товарища. - Ты по плану где должен быть? То-то! А ведь я предупреждал: «Топил, топлю и буду топить!» Противолодочник я, потому как... Видя такую реакцию на своё праведное негодование, Дмитрий несколько поостыл: - Да, понимаешь, хотел их противолодочные силы стороной обойти, да увлёкся - забыл, что вы сзади подпираете... - Ничего. Зато нам ещё пахать и пахать, а ты уже на заслуженном отдыхе! Их трёп прервал очередной доклад БИЦа: - Пеленг - 220°, дистанция - 45 км. Цель воздушная групповая из двух, курсом на корабль. На запрос не отвечает. Сергей хитро посмотрел на подводника: - Вот зуб даю за то, что это - очередные тупые янкесы, забывшие включить ответчик «свой-чужой». Однако, - он подмигнул Колесову, - безопасность кораблей и вверенного мне личного состава превыше всего. И повернувшись в сторону оператора, сидящего за пультом управления оружием на тренажёре, скомандовал: - С приходом в зону поражения - уничтожить! Как и следовало ожидать, через несколько минут из соседней аудитории, где располагались десантники, раздался крик раненого бегемота. - Что и требовалось доказать! - хлопнул себя по коленке Сергей, и, вылгянув за дверь, поинтересовался, - А что это было? - Два «Харриера»! С разведки возвращались... Сука ты, Серёга, а не матрос! - Во-первых, ответчики включать надо, - парировал Берёза, - а во-вторых, предупреждать, что самолёты подняли. Я же вас, олухов, охраняю! Дальше «войнушка» проходила без эксцессов. Только через некоторое время Сергей заметил у себя на столике бланк телеграммы ЗАС, на котором размашистым почерком было написано: «Поздравляем награждением орденом Боевого Красного Знамени! Так держать!!! Алекс». В течение последующих двух часов учения корабли Берёзы выпустили около двадцати «Томагавков» по предполагаемому месту нахождения русских ракетных катеров, утопили одну подводную лодку (на этот раз - чужую) и пытались отбить налёт вражеской авиации. Сергей же лишился трёх кораблей из четырех. Один утопила русская субмарина, и два пали под ракетным ударом. Но «Бэрри», его «Бэрри», который Берёза выделил из остальной массы эсминцев и «загрузил» только лишь «Томагавками», оставался цел! Справедливо полагая, что единственным эсминцем в противолодочном охранении делать нечего, командир группы (хотя, от группы осталось одно название, напоминавшее о двадцатой девушке Бонда) велев дать ход 32 узла, устремился к побережью Камчатки. Стороной пролетали русские ракеты, нацеленные на главную цель - десантный отряд, где-то в глубинах шарили подводные лодки, абсолютно не обращавшие внимания на одиночную цель, несущуюся по морю самым полным ходом с выключенной акустикой и РЛС. А, скорее всего, и не замечали вовсе. И вот когда по счислению до русского берега оставалось около двухсот семидесяти миль, DDG-52 «Бэрри» дал стоп, включил локацию и начал стрельбу ракетами по заранее назначенным целям на побережье Камчатки. После того, как сошёл последний «Томагавк», Сергей спокойно взял микрофон и доложил: - Пост руководства - третьему! Произвёл залп девяноста «Томагавками» по целям на побережье Камчатки... - Третий, сообщите Ваши координаты! Сергей сообщил... Оказалось, что его потеряли не только красные, но и свои. - Конец учения! - раздалось в динамиках. - Задача выполнена, оборона красных сломлена. После, еле слышно, из динамика донёсся голос начальника кафедры тактики: «Впервые за мою практику...» * * * Да уж, хотелось Сергею, чтобы на этом, выпускном, экзамене по тактике его маленькая победа на тренажёре пошла в общий зачёт. Мелочь, а приятно. - Савелич, а ты чего спокоен, как слон на похоронах магараджи? - обратился Берёза к седому капитану 3 ранга с командирским значком на тужурке. - Никак, всё знаешь? - А чего беспокоиться? - затягиваясь беломориной, так как другого курева он не признавал в принципе, ответил Савельев. - Дальше ТОФа не пошлют, а там для меня всё родное. Да и несолидно, как-то, суетиться в мои лета... В нашем деле главное - оценить обстановку и принять решение. Прорвёмся! И, кинув «бычок» в обрез с водой, Савелич направился к двери аудитории - было уже пора... Дождавшись, когда из аудитории выпадет тело очередного слушателя, капитан 3 ранга Савельев открыл дверь и чётким строевым шагом направился к столу экзаменационной комиссии: - Товарищ контр-адмирал! - уверенным командным голосом произнёс он. - Капитан 3 ранга Савельев для сдачи экзамена по тактике Военно-Морского Флота прибыл! - Хорошо-о... - вновь по привычке протянул начальник кафедры. Он уже хотел продолжить: «Тяните билет!», но не тут-то было. - Есть «хорошо»! - бодро ответил Савельев, развернулся кругом и, тем же чётким шагом вышел из аудитории. В классе наступила немая сцена... Народ у досок пытался не корчиться от смеха, а те, что сидели за столами, уткнулись лбом в столешницу, сотрясаемые беззвучными рыданиями. Старший преподаватель недоумённо посмотрел на начальника кафедры и, разведя руками, спросил: - И чего с ним будем делать? - Как что? - последовал ответ мудрого адмирала. - Тактика, как дисциплина учит нас правильно оценивать обстановку и принимать грамотные решения... Он! Решение! Принял! Да и слово адмирала - это вам не крик попугая на ветке! Вписывайте в ведомость озвученную мной оценку.____________________________________________ 1. КШУ - командно-штабное учение; 2. НСШ - Наставление по службе штабов; 3. пла - атомная подводная лодка;
Владимир Мельников : Продолжение рассказов про службу солдата в комендантской роте. Рассказ "Фаза" часть первая. Рассказы. Фаза. Проснись, ты дрищешь! Боец, вставай, нас обокрали! Палата номер 13, второй этаж, время после пяти утра, в синем свете фиолетовой лампы ночника склонилась над спящим бойцом мотоциклетного взвода, шапка замполита роты лейтенанта Черноуса. В койке под тонким слоем утеплителя, состоящего из простынки и каньёвого одеяла, моё тело, скомканное пополам на уровне живота, в кубрике прохладно, это проделки дежурного по роте, товарища замполита. Окна настежь, но проснуться не смог никто, время перед побудкой, около шести утра, в кубрике, где находится половина пехотной роты, вонь и смог от солдатских портянок, с вечера, самые духовитые синего окраса, не позаботились выставить вместе с сапогами в коридор, теперь из голенищ прёт, хлор-пекрином, а то и чем потяжелее, ожог носоглотки уже схвачен, вторая степень, отхаркивание и хрипы на три дня вперёд. Замполиту стало невмоготу, пришлось прибегнуть к радикальным мерам, мы этих мер побаивались, у окон спали самые-самые говнистые мерзляки из числа приближённых к клике императора, деды и кандидаты, подпевалы первого уровня, попробуй вздумай сказать поперёк, будешь спать у выхода и иметь в обязанностях тушить свет ежедневно, а также рассказывать по ночам дневальным кто, где спит и кого как надо будить, чтобы не всполошить весь кубрик, в наряд или на выезд, никто добровольно вставать не давался у нас, матерились и отстреливались до последней гранаты, то есть, до последнего сапога и последнего полукеда. Кто появляется перед подъёмом в кубрике? Да не дай Бог! Никто и никогда не вздумает запереться к спящим и видящим последние разы сны про дом, маму, чувиху и самогон, никто кроме замполита, факт и пожалуй никем не оспариваемый. «Контуженный» до обидного зря приклеенное прозвище, прилипло к вполне классному и адекватному человеку, прилипло так, что все в роте об этом знали и молча про себя так величали чудного и замечательного человека, может от того, что сам замполит об этом знал, может поэтому он и позволял себе прикалываться и самодурством заниматься, зная и будь уверенным в том, что никто на него по этому поводу обиды никогда не выкажет и простит любую пошлость и любую выходку, знал и фулюганил, но! Но спать, чёрт его дери, любому приятнее, чем участвовать в дрессировке мозга и очень нервной и пораненной системы, перед подъёмом, зимой, когда темнеет рано, а светает поздно, зимой, когда проклятая зарядка с этим самым замполитом сегодня будет длиться ровно час и не меньше, зимой, когда сегодня воскресенье и 3 км забега вокруг дивизии, в честь праздника всех великомучеников забритых в сапоги, и 3 км это для обленившихся за неделю, очень даже много, зимой, когда сны снятся самые вкусные и все про созревающие вишни и груши, когда во сне сады зацветают и организм перестраивается на дембель и счастье, «проснись, ты дрищешь», это 3 килограмма тола заложенные под койку со врывателем немедленного действия. Какого чёрта тебя, простите, вас, товарищ замполит припёрло и именно ко мне, так рано в жисть никто ко мне не прикасался, мне дурно не от того, что вы меня поднимаете, ни свет, ни заря, мне дурно и дико от другого, что я должен буду лепетать в оправдание дедам, забиваемый хофманами после возвращения с задания? Кинув брови кверху и перемешивая бред из сна с наворотами словоблудия у койки, втыкаясь штепселем сознания в происходящее, стыдно и обидно и что случилось, почему «Я», почему горе ходит по ночам в офицерской фуражке и почему в глухую ночь? Пот и мурашки с галушку, с бока на спину и не соображая сразу в сидячее положение, для одурачивания в несознанку и бормотание якобы во сне, «солдат, Родина в опасности, подъём 42 секунды, форма одежды номер шесть», что это за форма одежды, не знал никто, но соображать пора было приступать, почему 42 минуты вместо 45 положенных, что за бред, и почему остальные дрыхнут, когда вокруг меня такое горе? Что случилось и почему мне аж замполит протягивает форму одежды номер шесть и тычет портками под самый нос и в спину поторапливая стаскивает, нет, не стаскивает, а даже выпихивает из тепла наружу, в чём дело? Неужели по поводу отрезанных парнем пальцев на пилораме? Может искать погонит или того хуже, к прокурору потащат к товарищу полковнику со щитом на петлицах, в ту пристройку, что притулилась павильончиком к нашей офицерской столовой у стелы, точно, к прокурору, всё воскресенье носились взад-вперёд, кучу рапортов поди исписали, нас всех своим шмоном разогнали из тепла на стужу, как там интересно парень в санбате, пальцы-то раскромсало так, что и спришивать нечего и не к чему. Поднимают, силой одевают, да ещё и молчат, как рыба об лёд, может даже на губу, поспеть стараются, а то приём боятся пропустить, там с этим строго. Глаза не открываются, хотя пора приноравливаться к понедельнику, но почему замполит, дежурил он вчера в воскресенье, в своё коронный день, и что в самом деле стряслось? Давай, давай боец, Родина долго ждать не будет, шевели мослами, тебя ждут великие дела. Вот так у вас всегда товарищ лейтенант, вместо слов, блуд и флуд и никакого юмору, друг у друга понахватались присказок, и этим ограничили своё обращение к младшему солдатскому составу, как при крепостном праве. Под ноги смотри, перед вами лестница, товарищ боец. Да понял уже, а после первого поворота уже дежурный по роте роскорякой стоит с повязкой на рукаве и фуражкой на макушке. Ба…., скорее пуговички насмерть застёгивать, пусть душат ети их мать, ноги через ступеньку к самому товарищу старшему лейтенанту запрыгали, неужели сегодня сам ротный припахан в дежурные или сержантскую долю прицепил, это за ним бывало, случалось, так сказать, это когда он и им разгон устраивал вместе с уснувшим или отлучившимся дневальным на тумбочке, да-да и такое бывало, я что делать, он же не предупреждал, что явится в неурочный час, когда сержант уснул в чужом кубрике, а дневальному в Париж по делу срочно приспичило, делов-то, десять шагов до писсуара и столько же обратно, при развороте у последнего на месте кругом, в целях экономии времени. Тупость в мозгу и дрёма в очах, к стене сносит, но мысли посещают меня такие, что не каждый им был бы рад, даже приняв на грудь пол литра самогону, мысли дрянь, страшно и не могу начать делать доклад, а ступеньки уже закончились и виляния ротного с каблука на мыски тоже. « Това…», отставить. Воёдька, стюденьть, на тибья вся надегжда, бистга за амуницией и пгичиндагами, и пуйей в стайёвуйю, катастёфа накгыла нашу вагачнуйю, ( далее два слова матом, про то, как завтрак накрылся нежным женским половым органом с головой ) две мигнуты и йа жду от вас докъяд о готовности пгинимать нашими бойцами писчи, одна нога тут, дгугая там, даогу ты знайешь, всё выпагнять!». Темень за окном, в курилке с метлой дневальный разметает изморось, образовавшуюся за ночь от сырого воздуха и осевшую снежной пылью на плитки дорожек. В коридорах яркий свет от люминисцентных светильников с решётчатыми рассеивателями, дежурный по наряду по роте уже волочёт из подвала противогазную сумку битком набитую клещами, перчатками и другим хламом, необходимым электрику, этакий дежурный чемоданчик офицера, который всегада готов следовать за хозяином по порвому требованию Родины. Сумку в зубы, разворот налево и в чём был, в том был и выпихнут за дверь на улицу, хоть позволили доодеться до формы номер шесть, ведь сам замполит только, что обещал, но ни мороз и не плюс, а что-то среднее не испугало и не заморозило, тепло ещё не успело выйти из под того, что было на плечах, а дело ожидалось пожалуй очень серьёзное, не станут поднимать и в таком темпе выпихивать за ворота, кажется теперь стало до меня доходить, что мандраш идёт не от неожиданности побудки и не от бодрячка-утречка, а сейчас весь твой трёп Вова, вылезет наружу, два месяца строил из себя супер-пупер половинку, а сетей-то ты этих и не можешь знать, пара зализаний в электрику жилых домой не в счёт, тут дело посерьёзней, тут не нашими электриками дела делались. Всё, голова заработала, от роты до столовой, соображаю, как ближе и где можно срезать, мысль бешено вертит извилины в поисках выхода, да нет, не как сделать и засветиться получше, что придумать в оправдание, когда обломаюсь и позору оберусь. Там-то дурачки ждут спасителя, а тут трепло в сапогах и с сумкой наперевес, сумка вместительная, ею тебя Вова и будут бить, жить тебе осталось от поворота у клуба артполка и если по прямой, то ещё сто пятьдесят два метра, ступеньки не в счёт, по ним тебя за здорово живёшь вниз спустят. Что могло такое случиться и почему главного штатного электрика или гражданских не зовут, почему «Я», может прикол, какой или проверка, а что, в армии, что хочешь придумать смогут, а если всерьёз? Всерьёз и раз не посылают никого, то неужели мне так запросто ротный мог поверить и купиться на то, что я ему тогда на стадионе, при вербовке меня в роту, наплёл и в его блокноте нарисовал, или даже что-то там начертил про магнитный пускатель и кнопку «стоп». Срезать пора, Вова, не занимай попусту голову, ближе прижимайся к темени отбрасываемой под ноги клубом артполка и твёрже ставь ноги, не надо скользить по траве и прыгать от корней в сторону, держи ровнее, не заплетай свои ноги, да ровнее же, видишь, вон тропинка высвечивается и виляет. Вижу, виляет, но глаза открывать не буду до конца, никого вокруг, никто не видит, дорожка ровнее пошла, глаза снова в спячку и по памяти на слух исходящих ударов по твёрдому, стучат сапоги, значит не надо беспокоиться и открывать глаза, бегу правильно, не по траве, продолжать спать хотя бы глазами, так легче, кругом ночь и никого, кроме караульного от пушкарей, того, что остался стоять возле склада и клуба со своей телефонной трубкой и спрятанными концами проводов в ветвях дерева. Бегу, сплю, получается отрешиться и даже словить околосоние, ноги не подводят, им некогда, они в погоне за временем, время дорого, рота проснётся, на физзарядку сбегает, зубы для завтрака почистит и притопает, а кушать не подано, рота назад в казарму явится и объявит себе бунт, вот вся недолга. Бегу, а может уже и не бегу, может остановился, сплю, а кажется, что продолжаю бежать и спасать Родину. Пора открывать глаза, нет, ещё секунду, и ещё две и потом открою, сверю свой истинный курс и прямиком ко входу в столовую и наверх по ступенькам на второй этаж, но при пересечении дороги надо бы всё же глазок на всякий пожарный приоткрыть в размер малой щели, ну это попозже, ещё две секун…. Гух, удар ниже коленных чашечек рельсом трамвайным, вспышка пламени жёлтого цвета во оба глаза и темень, и тишина. Трамваи, да, это трамваи, звенят и кажется, я лежу и мешаю им двигаться дальше, но почему я ничего не вижу, кто погасил фонари вокруг столовой и ГДО, почему так тесно под трамваем и что мешает мне подняться? Грязь и какие-то палки, где я как проснуться, пробую кричать и сам себя пугаюсь, да не сон это, и не под трамваем я вовсе, не успел я до них так быстро домчаться, уснуть себе дал прямо на бегу, на секунду с малым выдохом подзадержался и очутился в канаве, нет, не в канаве, канав здесь отродясь не было, кажется это что-то похожее на окоп или даже на траншею, но что с ногами и почему я их не чувствую, и долго ли я здесь валяюсь? Трамваю гремят и им нет больше до меня дела, проезд открыт, начинаю приходить в себя, кто меня тенет наверх и почему там на верху молчат, но продолжают тянуть, и даже, кажется душить верёвкой, как же мне отсюда выбраться и почему тут так тесно, кто же это тут накопал и почему я раньше этого не заметил. Ноги вывернуты кто куда, начинаю чувствовать огонь под коленями и на локтях, правая рука не слушается и по-моему стала опухать в районе косточки локтевой, пробую, вдавливаясь другой рукой в грязь днища траншеи, встать или типа того, вот это поспал, мать моя женщина, отец мой мужчина, миг и я его прозевал, а всё по тому, что бежал на свет слепящего фонаря и под ноги не смотрел, так мне и надо, но почему ноги деревяшками кажутся и гнуться не хотят. Шок, от удара обеими коленями об острый край траншеи, выкопанной накануне чужими гробокопателями, выкопали больше чем на метр и моё ещё счастье, что я вмазался с лёту в верхнюю кромку среза обеими ногами синхронно и не переломал себе ноги, ждали бы меня ещё сутки с завтраком, а то и не нашли бы тут никогда, срезал называется, умник хренов, вот это вляпался, так вляпался и как теперь в таком виде можно заявиться в белоснежную варочную, где последнюю бацыллу убили в 19 веке при Кайзере Вильгельме французские военнопленные. Никогда не знал, что земля может быть такой твёрдой и бить так больно, шок и потерю сознания получил видать в одно время, был без памяти миг, спасибо трамваям, в самый раз прозвенели, а может приснилось, но то, что трамваи имели место звенеть и брать разгон с 4 утра, это точно, как там в ЗРП спали под такой аккомпанемент, но слышимость была отличной и что запомнилось, так именно этот звон трамвайный по утрам. До ног даже дотрагиваться боюсь, но вроде могу стоять, хотя огонь в коленях не проходит, вокруг никого, а душила противогазная сумка с инструментом, которая по инерции улетела вперёд и там осталась якорить меня, а сам я не помня в каком положении и в каком порядке, сложился по частям в яму и там остался долавливать кайф от сна. Поспал и Родину спас, рукав набух и рука вист правая вдоль тела, но на первую попробу, вроде без перелома, но почему мокрый рукав. О, попал, вчера посмеялся над неудачниками из плотницкой, которым не повезло и одному из бедолаг отрезало пальцы, вернее не посмеялся, а скорее позавидовал тому, что теперь без пальцев комиссуют и не повезло неудачнику дослужить, а вот, что больше, позавидовал или посмеялся, так теперь вот и ответ в канаве нашёл на свой вопрос, не завидуй и не радуйся, что у других горе. Глаза попривыкли к темноте или это светать стало и я потерял много времени и может стоит вернуться назад в роту и отлынить по вполне уважительной причине, без посещения санчасти тоже не обойдусь, но, как я заявлюсь в роту в таком чумазом виде, побитый, как собака со свалки, ковылять и молчать, сумку в левую руку, а то так, как сейчас тянет и в глазах посвиркивает от боли в локте, что снова в несознанку завалюсь и не дрогну. Сколько и чего налипло на мою форму, это мне дежурный по столовой скажет, у него для этого будет много времени и сил, как я башкой не сподобился жахнуться или передними зубами о землю, хотя как я мог, ноги в районе коленей во время падения отпружинили и скинули в траншею не дав коснуться лицом земли, весь удар пришёлся на колени и правую руку, которой я придерживал сумку с инструментом, чтобы не билась о правую ляжку, вот теперь и рукав мокрый, и горит огнём в том самом месте, наверное перелом локтевого сустава, рука готова и стала, как колотушка твёрдой. Рука тянет и не вздохнуть не пёрднуть, как она мне мешается, в запазуху, как у товарища Ленина, еле засунул, а со стороны глянуть, клоун Вася из сгоревшего цирка, отбился от труппы и болтается, как дерьмо в проруби, с ног до головы в земле и песке, шапку посеял и не понял где, а времени искать и того меньше, и как теперь на глаза людям казаться, это опять вопрос вопросов, а путь до столовой окончен и дверь открываю не в пример левой рукою. На верху уже ждут, из окна столовой за мной наблюдали и кажется всё видели, дверь на площадку открыта, дневальные вместе с дежурным по роте смотрят на меня, делающего вид, что со мною всё в порядке и даже бегущего вприпрыжку вверх к ним по лестнице, хотя самого и мутит и водит. «Что с рукой, дух, ты живой?! Как ты сам? Ты чё, зёма, не видел канавы, что ли? Мы, как ты исчез, так в роту кинулись звонить, щас за тобой приедут и в санбат, давай вниз, сам-то сможешь спуститься или отвести помочь?» Вот это поворот, в роте уже знают, писец, хана мне и моей карьере, «Фаза» оборвалась и может даже навсегда. «Неа, я в порядке, всё нормально, показывайте, что у вас вырубилось, вырубилось, хорошее слово, наше, электрическое, а ко мне оно имеет двойное отношение, дважды вырубилось, хорошо бы этим и закончилось. «Ну ты, это, может сначала в санбат, а, то, это, ты смотри, мы, это, мы тебя не заставляли, ты, это, если, что, то, ты это, ты сам, понял, да?». Только сейчас на свету смог определить, как я себя в канаве вывалял, как ротный боров на свинарнике в жвркое лето в грязевой ванне, грязи со всех сторон, хоть обтрухайся, хоть палкой стучи, без химчистки не обойтись, а весь правый локоть в крови и она почернела или это от такого освещения такое восприятие, но люди расступились, моча ударила в мою глупую голову, набитую страхами за последствия, а раз уж на ногах стою, то делать нечего, надо идти Родину спасать. Показывайте, где не работает? Веет в зале горит и в хлеборезке тоже, в проёме двери, что ведёт в коридор офицерской столовой, тоже свет и голоса, ведут в варочный зал солдатской столовой и что я вижу? Враки, всё враки и вымысел чистой воды, зал со светом, вода в котлы залита и парит основательно, зал и сама столовая полны дыму, всё в порядке, но тогда почему и зачем я здесь, весь, можно сказать, пораненный, стоило ли того, чтоб меня будили и на верную гибель посылали? Если полно дыму и вода в котлах парит, и сияет светом зал, то что искать и где неисправность, а по наглым рыжим рожам начинаю определять, что дело здесь не чисто, явно, что-то произошло, раз вызвали не штатных электриков, а духа-самозванца. Дым прибывает и с ним безуспешно и длительно пытались бороться, явно шла здесь борьба за выживание, только кого и от кого, но дым воняет смердячим шерстяным одеялом и открытые окна прибавили больше холоду, чем свежести. Дым валил из варочной, но не от сковороды и не от котлов, а откуда-то сбоку, со стены, фууу, какая мерзлятина, что они там варганят вурдалаки ночные, как пить, что-нибудь скрали с общего стола и решили на завтрак поджарить, может даже бегон готовят по ангрийски, кху-кху, фух гадость, из чего они его вздумали готовить? Рожи масляные и не такие старые, чтобы пользоваться услугами старослужащего электрика Бодрова Сергея, вот и ответ, случилась бяка, брякнули с испугу дневальному по роте, чтоб тот тихонько меня притащил сюда и втихаря можно было всё обделать, но трубку взял сам ротный, припёршийся ни свет, ни заря в роту с замполитом и вот он я, в варочной комнате, битком набитой олухами и полной дыма, который и не собирается куда-то уходить, ему здесь понравилось и он валит и скапливается тошнотворным запахом с желтинкой под потолком и вытягивается в столовую, как из бабушкиной печи, тихо и грациозно. Я не вдупляюсь пока происходящему, но рожи начинают колоться раньше времени, пора открывать краплёные карты. Всё было, как в любом наряде, сходили за продуктами на склад, налили куда надо воды и, где надо щёлкнули выключателем нагрузки, расставили пластиковые кружки, поставили алюминиевые тарелки-лепёшки по четыре на стол и вспомнили о главном, о том, что если скучно и нету больше дел, то почему себя трошки для сэбэ не повеселиться, рота ещё спит, вода даже на градус не нагрелась, дайка мы доделаем, то, что на утро отложили, и начали доделывать, и доделывали полчаса, пока бедный крысак, размером с Францию, спасаясь от вурдалаков бегством по кабелям, проложенным на роликах по стенам, не нырнул в тёплое, спасительное для него местечко. Мышеловка захлопнулась, крыс перепутал «Фазу» с нулём и землёй и, не представляя поражающих возможностей переменного тока, стал рядовым потребителем электроэнергии данного узла. Попав лапами и ушами между шин и потрясённый возможностями переменного тока, не соображая больше, где он и что надо делать, стал пассивным элементов и превратился в плавкую вставку на 250 ампер. Плавкая вставка с таким амперажем стала перегорать слишком долго и дымно, сеть не выдержала потребителя с таким киловатником, и дугой решила обойти вставку без шерсти, шерсть сгорела в первую миллисекунду и была выброшена в виде жёлтого дыма через щели электрического щита, в последствие и заполнившую всю варочную. Наряд по столовой ойкнул от такого, на крик сбежались все даже из офицерской столовой и генеральского зала, консилиум был скорым, а моя побудка спешной, в роте поверили туфте, проверять никто пока не спешил, а стоило бы. Плавление и прожарка была такой крепкой, что одним дымом не отделались, вырубило все вставки у плавких предохранителей и вода, только, что пошедшая кругом от нагрева в котле, так и осталась парить и напоминать, что ещё недавно всё фунциклировало и работало. Все смотрели на меня и ждали, что я буду делать, знали точно, что я электрик, знали, что очень хороший, в этом я их сам успел за два месяца убедить, Троцкому тоже, помню хорошо верили, вот и я в ту спепь всех кинул, да и виделся именно с этим щитом я второй раз, причина выбивания пробок у котлов одна, нагрузка не меняется, плавиться вставкам не от чего, беда одна, крысы! В глазах мухи появились, ясный перец, в тепло попал, стало отходить и болью наливаться побитое на мне мясо и кости, но люди ждут и Родина тоже. Сумку помогите открыть и перчатки давайте, крышку ящика вскрывайте и достаньте проволоку из сумки, расплетайте по одной проволоке медной сантиметров на десять и кусайте кусачками. Да не мне перчатки, не налезут, рука опухла, а я правша, левой только под напругу попаду, давайте вы, да не ссыте, всё отключено без вас, вернее с вашей помощью. Время тикает, дым из под крышки повалил гуще и огарочки стали видны между фазами, горело до корочки, уголь получился из животного, даже зола сгорела и обуглилась. Тошнота привалила не только ко мне, под видом «мне некогда» стали расходиться непрошенные зрители, помошников не осталось, дураков перчатки натягивать тоже, ну и хрен с вами, ручки изолированы, соскребу и без перчаток. Всё, причина ясна, дальше не интересно, дежурный и повар уже больше не переживали за завтрак, поломку устраним, а завтрак на 20 минут и перенести можно, причина уважительная, старшина роты и не чухнется, роту сам ротный сегодня приведёт, а он в курсах, вот только с этим в грязюке, что делать и чем благодарить, хотя, пусть сначала починит, а потом видно будет. Жить хочется, крысак показал на собственном примере, что делает электрический ток с ротозеями, скреби аккуратнее, не отвлекайся на трёп повара и его обещания и помыться в душевой, и покушать по меню номер три ( третья часть украденного, от положенного в солдатский котёл продукта питания и глотания), но слушать сказки приятно, слушать и получать удовольствие хотя бы в эти минуты, не прислал бы ротный и вправду кого за мной, никуда не поеду, вспоминаю и санроту и санбат, одни шланги, и постоянные припахивания дневальных, видел на улице не раз болезных в халатах и как правило с веерами и мётлами, ну какая это радость? Какое лечение, сплошная трудотерапия, хлопнуло под отвёрткой, хлопнуло и слава Богу, сползла отвёртка, не удержал её и перемкнул нечаянно сам шины, а они-то не все были со снятой нагрузкой, одна фаза осталась не разминированной погибшим животным, хорошо сам не полез наобум в надежде, раз так горело и гремело, то вырубило всё и надолго. Хорошо не поняли повар с дежурным, за мной всё таки приехал хлопец на уазике и разоравшись пошёл искать придурка, из-за которого его так же, как и меня, срочно подняли и отправили прогревать машину и чухать в срочном порядке сюда, ЧП никому не нужны были, спешили всё по тихому обделать, перевязку и в роту на казённом транспорте и замполита чёрт принёс. Теперь всё станет ясно с причиной повлекшей к отрублению электричества, на второй срок наряд обеспечил себя трудоднями, а я всё равно не поеду. Руку поскорее, через «уууййй» из-за пазух вдоль туловища, левой рукой пригоревшие пробки против часовой стрелки назад, замполит уже за моей спиной и в лицо пытается заглянуть, ага, догадываюсь, объясняли в карантине, ищет расширенные зрачки, степень боли определяет, да я сейчас такие вам, товарищ замполит глазки сострою, что о госпитале забудете на десять лет. «Осторожно, товарищ лейтенант, я тут под напряжением, не касайтесь пока меня, пока пробки не выкручу», вот этого для него было достаточно, отскочил или пошутил в шутку момента, но разразился очередным словоблудием, вспомнил к чему-то про бром, попёрся в хлеборезку, полез шайбы считать, выкатил с куском хлеба и маслом на нём и всухомятку принялся перемалывать челюстями и сыпать, сыпать соль на рану, про дом, про брошенных чувих, которые в наше отсутствие объезжают других и красивее наших, а мы на пару с поваром уши развесили и мотаем проволоку поперёк керамической трубки, восстанавливая проводимость, закрываем контактами блинчиками донышки и возвращаем на место в щит. В котле зашумело, я вторую и третью вставку предохранителей, на место, в котле запищало тоненько, пар заметнее стал белеть и густеть, кажется, починили. Крышку на место и в объятия меня. А вот этого делать и не надо было, на пол сполз я из объятий и нашатырём не отделались, всё окрасилось по возвращении оттуда, в разного цвета круги, кровавость присутствовала в окружающем воздухе, в ушах звенело и нашатырь резал слизистую оболочку носа. Замполит умотал и это меня спасло, спасибо наряду, отволокли меня в душевую и стали помогать скидывать грязнющую одежду, замполит спохватился, я уже голый и под душем, ниже коленей опухло и пошло всё красным, но перелома не было в ногах, с правого локтя натекло в рукав и кровь засохла чёрным от локтя и к плечу вверх, и к ладони вниз, кожа была рассечена и под толстым слоем опухоли чувствовалась отколовшаяся косточка ( так и осталась до сих пор, катается между костью локтя и мешком кожным, но не мешает и не болит никогда ). Вода в душе освежала и приводила в чувство, грязь отмыл сам с горем пополам, одежду привезли сменную ХБ, выгоревшую на солнце прошлым летом до белого состояния, видно дедова одежда, ну, какая есть, сухая, да чистая. Свою законную завернул в узел и кинул на пол, вытирался своею же рубахой, одним теплом стало меньше. Душ в офицерской столовой ещё много раз нас выручал и согревал наши души, отлично придуманная кем-то дюже вумным человеком вещь, вода, лучший лекарь, и успокоитель, помылся, постоял под струёй воды и как рукой болячки сняло, нет, не вылечило и не зализало раны, но легче намного стало, правда, одеваться пришлось просить помогать, но это не в счёт. Замполит молодец, не потащил в санбат или в санчасть, замазали йодом, наложили повязку, усадили за стол с маслом и горой хлеба, открыли тушёнку, навалились вместе со мной и под шутки-прибаутки, про «до свадьбы заживёт, шрамы украшают мужчину, ты хлопец не нытик, а герой, молодцом держался, бывает ещё хуже (понятно, про пилораму напоминают и отрезанные пальцы )», ты только этой дорогой больше не ходи ( ага счас, через год я в неё же снова упаду, точно таким же способом, и кто их только копал эти траншеи, но потом кабели, как оказалось, прокладывали для кабельного телевидения ), будь повнимательнее, а электрик ты и в самом деле классный, надо будет старшине роты тебя закрепить за столовой и штабом, а то наш Бодров он ведь и не электрик вовсе, а автоэлектрик, взяли, для ремонта трамблёров да генераторов со стартёрами, зарядки аккумуляторов, а остальное он самоучкой допетривал, поэтому тебя и прихватили про запас осенью, на всякий случай, так сказать. Вот тебе Вова и ответ, как ты оказался в мотоциклетном взводе и почему ты не во взводе обслуживания в электротехническом отделении и что быть тебе в мопедах, как пить дать ещё целый год. Время тикало, голова высохла, завтрак до конца съеден не был, меня стало подташнивать с масла, а может от чего другого, перед столовой раздались голоса ротной песни, строй энергично рассыпался после команды « рота, стой, раз, два, направо, слева по одному в столовую, шагом марш», сапоги забухали под тяжестью тел по ступенькам, дверь в столовую рухнула нараспашку и гомон солдат всех возрастов стал растекаться между столами и греметь стульями. Я не знал, что мне теперь делать, всё починено давно, я ем, а рота только-только рассаживается, моё присутствие здесь, мало кому понятно и косые взгляды и град вопросов в мой адрес, а шлангов в роте не любят, и болячки мои спрятались поглубже от всех, а странная форма одежды номер шесть поднимает волну возмущения в душах дедов и кандидатов в особенности, ведь форма одежды явно с чужого плеча и дедовского травления в хлорке или бензине, да как я посмел, но главное, где взял? Провалиться сквозь землю, мой призыв смотрит на меня, как на того крыса, что почил в бозе, и куда девать себя, хоть вешайся, геройство не понято, завтрак на столе, подвиг не зачтён. Спасение приходит неожиданно, в столовую вваливается громада ротного и идёт в мою сторону, я давно стою у стола и жду приговора. « Дегжи пять, товагищ сайдат, смигна! Объявяю вам бгагодагность от имени комондования!» . Служу Советскому Союзу! Но руки по швам и не по Уставу. Наглость высшей степени, рота загудела, дух охренел и припух, будем устранять недоделки карантина. «Кажи руку», задираю до локтя ХБ, дальше бинта не могу казать. «Жить сможешь?», смогу. «В санчасть на обработку и доложить по прибытии, жалобы, замечания имеются?», никак нет. Но в санчасть я не попал, зашёл в казарму, посидел в очереди, да и сбежал втихую, как посмотрел, кто там рулит и какие условия, так до дембеля и обходил эту каку стороной. Рука два дня жить и спать не давала, деды не тронули, всё выяснилось и простилось, но «Фаза» прилипла из уст ротного до сего дня.
свн: Учительница на уроке спрашивает у детей - кем были в войну их дедушки. Машенька - у меня дедушка был танкистом. Сережа - а у меня дедушка был моряком. Вовочка а у тебя кем был дедушка во время войны? - спросила учительница. Военным электриком ответил Вовочка. Это как? А у него на каске две молнии нарисованы были.....
полная версия страницы